— Разве признается? — продолжал Антон. — Мол, в ту ночь пьяный проспал, на ферме, доярка, дежурившая при стельной корове будто бы видела его.
— Будто бы?
— Она и соврать может. Паук-то хоть и пьяница, а незамужних вдовушек не обходит стороной. Может, у него с этой дояркой шашни.
— Где он сейчас? — поинтересовался Иван.
— Утром видел, как с брезентовой сумкой пошел на стоянку автобуса.
— Когда вернется?
— Автобус приходит из Великополя в шесть вечера, но Пашка там может и переночевать — знакомой пьяни там у него хватает. Он сбывал умельцам герметические бидоны от доильных аппаратов. Их приспосабливают для самогонных.
— И часто он в город наведывается?
— Не сказал бы... — Антон повернул большую голову к нему. — А и верно, чего бы это ему туда шастать? После кражи уже второй раз намылился.
— У тебя фонарик есть?
— Были два аккумуляторных — оба украли, сволочи! Батарейный найдется.
— Если Паук не приедет с автобусом, отправимся в потемках к нему в дом, — решился Иван.
— Но это же... противозаконно!
— Из угрозыска обыскивали его хату?
— У них тоже не было ордера, я спрашивал у следователя.
— Раз милиция у нас такая беспомощная, мы сами с тобой проведем следствие, Антоша! — Иван поднялся с бревна. — Зачем же ты меня тогда вызвал?
— Сами? — Антон задумчиво посмотрел на друга. — Только Тане не надо ничего говорить — не отпустит из дома.
— Скажем, что раков пойдем ловить с фонариком, — улыбнулся Иван.
— Игорек бы не увязался, — озабоченно заметил Антон. Решительность друга рассеяла его меланхолию! Сильный и отчаянный человек, он был подавлен случившимся и даже признался Ивану, что готов все бросить и уехать отсюда, противно стало жить в доме, где похозяйничали ворюги: все перерыли, повсюду сунули свои поганые носы, даже цветные слайды рассыпали по полу, а коробку с игрушками Игорька сапогами раздавили, копались в белье, кухонном столе...
— Местные должны что-то знать, — сказал Иван.
— Они же все тут родственники. Разве выдадут своего? Да и частенько пьют вместе с Пауком. Хоть и вор, но свой, а я для них — чужак!
— Условия жизни меняются и люди становятся другими, — изрек Иван.
— Будем молить Бога, чтобы Паук не вернулся из города, — поднимаясь с бревна, вздохнул Антон.
— Темнеет в пятом часу, — сказал Иван. — Или даже раньше? — он посмотрел на пасмурное небо. — Пожалуй, натянет дождь... Вот что, дружище, как стемнеет, я один задами по пожне пойду к его дому, а ты покарауль у дороги: увидишь Паука — дай знать мне.
— Как? Свистнуть?
— Там брошенная кузня — ударь железякой в рельс.
— Дом-то он запирает.
— Это моя забота, — сказал Иван, глядя на камыши. — В такую погоду лещ подходит к самому берегу... Слышишь, всплескивает.
2
Проникнуть в дом Пашки Ивану не представило никакого труда. На своей работе он научился орудовать хитроумными отмычками. Правда, с собой он не догадался их захватить, но примитивный навесной замок на дощатой двери легко открылся при помощи тонкого с изогнутым концом гвоздя. Фонарик Иван и включил-то всего один раз, чтобы осветить его. В сенях пахло мочой, хотя уборная как и у всех в деревне, была за пределами избы у хлева. Никакой живности в этом запущенном доме не было. Даже кошки. В кухне с потемневшей от сажи русской печкой — большой стол с клеенкой, несколько табуреток, буфет с посудой, в комнате — железная кровать, платяной шкаф, круглый стол с телевизором, на полу — домотканые половики. Нельзя было сказать, что тут грязь и запустение, по-видимому, в трезвые дни Пашка подметал полы и протирал пыль. На широком подоконнике навалены в беспорядке пожелтевшие газеты маленького формата, такие в районных городках выходят. И нигде не видно ни одной книжки.
Иван тщательно обследовал все помещение, включать фонарик он опасался — Пашкина изба стояла на краю деревни, сразу за ней начинался сосновый бор, напротив через дорогу виднелся лишь дровяной сарай ближайшего соседа, так что тусклый свет батарейного фонарика вряд ли кто заметит, а судя по тому, что соседи не услышали и не увидели, как грабили дом Ларионовых, они и теперь глухи и немы. Да и заморосил небольшой дождь, слышно, как за окном брызгало с крыши на лопухи. В горшке с засохшим, похожим на водоросль, цветком, Иван обнаружил окурок. Вспомнив, что Антон говорил о пропаже нескольких блоков сигарет, положил его в полиэтиленовый пакет, предусмотрительно захваченный с собой. В платяном шкафу неопределенного цвета лежала одежда, внизу электрический утюг с асбестовой подставкой, картонная коробка с поношенной обувью. Под кроватью темным стеклом блеснула в свете фонаря бутылка. Ивану пришлось лечь на пол и пошарить там рукой. Вместе с пылью он извлек пустую бутылку из-под шампанского. Это уже кое-что! Шесть бутылок украли у Антона из подвала. Вспомнив про подвал, Иван направился в кухню, где у русской печи был квадратный люк в подвал, который здесь называют подполом, с металлическим кольцом.