Антон подтвердил, что такой случай был. Правда, он тогда погрешил не на воров, а на лису, повадившуюся бродить возле его участка. Дважды он пугнул ее из ружья и вроде бы исчезла.
Колька по прозвищу Белый недавно вернулся из заключения, был рослым желтоволосым парнем с мрачным выражением лица, с наколками на груди и руках, на шее носил поповский белый крест, хотя ни в Бога, ни в черта не верил. С ним всегда приезжал щупленький, улыбчивый Петя, тоже весь в наколках. Оба они из Великополя. Петя тоже несколько раз сидел за воровство и грабеж. В общей сложности 12 лет. Так что прошел в колониях все воровские академии. На рыбалку они привозили с собой водку, самогон, иногда упаковки дешевого одеколона или лосьона. А когда были при деньгах, то баловались даже французским коньяком «Наполеон». Сашка охотно пускал их ночевать к себе, он им за пару бутылок водки отдал из кладовки молочной фермы два алюминиевых бака с герметическими крышками, великопольские умельцы приспосабливали их к самогонным аппаратам. Потом несколько таких бидонов Петя и Белый сами украли с фермы по наводке Пашки. Прихватили резиновые прокладки, шланги. Приятели не так занимались рыбалкой, как грабежом домов дачников. В этой живописной местности с большими озерами многие горожане приобрели деревенские избы и летом жили по нескольку месяцев, возделывая огороды. У каждого что-то из съестного и хмельного хранилось в подвалах и кладовках. Из вещей особенно не разживешься, хорошую одежду, обувь, горожане не привозили сюда. Антон жил здесь круглый год и у него в доме было все, что положено рачительному хозяину: цветной телевизор, приемник, холодильник, электробытовые приборы, дрель, электропила «Парма», разнообразный инструмент в мастерской. Да и живности всякой хватало: куры, поросята, кролики, утки. Кстати, уток, кроме него ни у кого в Плещеевке не было. Рядом огромное озеро, но местные почему-то не заводили уток, хотя они требовали почти круглый год гораздо меньше ухода за собой, чем куры и кролики.
Приезжали приятели Паука на мотоцикле «Ковровец» без номера и всегда поздно вечером, рыбачили на резиновой лодке или на деревянной Пашкиной, на которой он ездил через озеро караулить ферму. На лодке-то ближе, а так нужно пять километров идти вокруг озера до фермы. Идея как-нибудь «разбомбить» Антона — они именно так назвали набег на ферму — пришла в голову улыбчивому Пете, Белый звал его Штырь. Зная, что у Ларионовых нет собаки, Белый и Штырь несколько раз ночью наведались на обширный участок фермера, все как следует осмотрели, но ничего тогда не тронули. Выяснили у Пашки, когда Антон ездит в Великополь, один или с семьей. Обычно это случалось с воскресенья на понедельник. Антону хотелось сразу двух зайцев убить: жену и сына свезти в город отдохнуть, кино посмотреть, а в понедельник с утра сделать все свои дела, связанные с присутственными местами. Тут и стройматериал выписать, заглянуть в «Сельхозтехнику», в коммерческий банк, райисполком. Жизнь фермера трудна и беспокойна. При нынешнем безвластии все только обещают, отписываются, а никто ничего толком не делает. Вот и бегаешь весь день по конторам и складам, выпрашивая и вымаливая самое необходимое. Великое счастье, что комбикорма выбил на складе, не то поросят и пернатую живность нечем бы было кормить...
В этот раз Петя и Коля приехали в субботу не на мотоцикле, а на синих «Жигулях». Привез их незнакомый Пашке мужчина лет тридцати пяти, звали его уважительно дядя Володя. Невысокий, светлоглазый в вытершейся кожаной куртке с накладными карманами, бритое лицо с круглым подбородком, хотя и не гигант, на ногах были огромные башмаки наверное, сорок пятого размера. Дядя Володя был немногословен и серьезен. Белый и Штырь его беспрекословно во всем слушались. И пил он не всякую гадость как его дружки, а коньяк. Привозил его в плоской белой фляге с выгравированным на ней глухарем.
Погода была пасмурная, брызгал холодный дождь, на озере разгулялись волны. О рыбалке и речи не было. На Пашкиной лодке в потемках перебрались с того берега в Плещеевку, засели в избе. На этот раз привезли несколько бутылок водки, ящик бутылочного пива, маринованного чеснока и палку полукопченой колбасы. Дядя Володя пил мало и им выдал на троих всего две бутылки водки и по паре пива.
— Сделаем дело, мальцы, тогда и погуляем, — сказал он. — С дурной башкой лезут на рожон только фрайеры.
Пашка толком не знал это слово, несколько раз мрачный Коля Белый назвал его фраером. Проскакивали у них и другие воровские словечки вроде «малина», «лепило», «халява», «мусора», «туфта».