Глава 1 Мастер Чудо
«Судьба шепчет воину:
-
Ты не переживешь эту бурю...»
Мудрец неизвестен
Любая история, рассказанная в Городе на холме, начинается с трагической смерти главного героя. Заканчивается же все обычно бутылочкой чиприса в мутной компании призраков. Но если главный герой погибает еще и в конце, то такая история в ту же секунду становится легендой. А легенды, как всем известно, никогда не умирают.
Это история мести, с которой начинается легенда о маленьком мальчике тринадцати лет по имени Лилий. Ему не повезло потерять мать при рождении. А убитый горем от потери жены, отец превратил жизнь мальчишки в настоящий кошмар. Не помогало и то, что Лилий родился в миру, – таких очень не любят на Городских склонах. Но совсем плохо стало, когда мальчик сбежал от жестокого отца, стащив медальон матери – единственное, что осталось после ее смерти. Только этот свинцовый кругляш ценило его израненное детское сердце, запертое в безразличном ему проклятом Городе.
Пожалуй, стоит начать. А, как говорили три знакомые старушки, причем в один голос, начинать всегда стоит с начала. Итак...
Лилий умер.
За секунду до смерти его окутала маслянистая тьма. Она беспощадно заливала большие уши, кривой нос и оба глаза. Вдохи становились все чаще и короче.
-
Вот и конец, – сказал мальчик, выдохнув, но не услышал своего голоса.
Он больше ничего не слышал: ни ее плача, ни их восторга – ничего. Тьма стала для него всем и его ничем...
Хотя нет.
Начать, пожалуй, стоит совсем с другого... С самого начала.
Город на холме был основан давным-давно первыми из первых людей. Он вырос на вечно забытой широте и никогда не известной долготе, посреди бушующего океана между островом Свальбард и Северным полюсом, десятки тысяч лет прячась в тени.
Почти все, кто знал о Городе на холме, сотни лет как отправились в могилу. А тех, что еще помнят истории о проклятом Городе и решаются их рассказывать, тут же поднимают на смех и причисляют к высокому сану блаженных и сумасшедших. У мира короткая память.
Но то, что о нем никто не помнит, не меняет того, что Город все еще существует и процветает. Хотя о процветании – это смотря кого спросить.
В верхних районах все цветет, пышет достатком и пахнет уютом. А вот если спуститься в районы у подножья, которые красочно обзывают Ноги великана, то там, наоборот, все гниет, светится нищетой и смердит ночными горшками и плесенью. И чем ниже район, тем ароматы и виды становятся ярче и отвратительнее, а людей становится намного легче спутать с призраками.
Отвесные скалы и обломки разрушенных три века назад, во время свержения Последнего короля, лестниц защищают всех, кто живет над нищетой и голодом, от вони Ног великана. Единственный путь в верхние районы – это канатный трамвай, что идет через весь город до самой вершины. Вот только, по указу короля, жителям трущоб запрещено подниматься наверх.
Все обитатели Ног великана давно смирились со своей судьбой. Они говорят: «Три Нити уже сплелись в одну, и ее не оборвать до самого конца». И никому не выбраться со дна.
-
Три Нити очень часто плетут странные и жестокие узоры, – с усмешкой прохрипела слепая старушка.
Канатный трамвай слегка дернулся, но старушка даже не шелохнулась. Она разгладила пышное фиолетовое платье и поправила вуаль, закрывающую глаза, зашитые грубой веревкой, и половину крючковатого носа. Да, ее глаза были зашиты черной веревкой, но это абсолютно никого не волновало: ни скучающего кондуктора в углу, не постоянно меняющихся пассажиров. Единственное, что можно было заметить, – это слегка удивленный взгляд и на мгновение вскинутые брови, больше ничего.
Морщинистое старушечье лицо не выказывало и намека на смущение, волнение или усталость, несмотря на то что шли третьи сутки спуска.
Она села на последней станции квартала Забытых королей и большую часть пути ехала совсем одна. В торговом районе к ней присоединилась еще пара пассажиров, но они сошли на первой же станции с достойным трактиром. И до квартала Проклятых мастеров она ехала в гордом одиночестве, если не считать вечно зевающего кондуктора и похрапывающего вагоновожатого.
Мастер Чудо подсел во второй день спуска, на третьей станции квартала Проклятых мастеров. Он был слегка небрит, растрепан и закутан в черное дубленое пальто с шерстяным воротом. Сам мастер очень сильно походил на мускулистого попугая с невероятно добрыми карими глазами, в которых сияло два небольших огонька вместо зрачков. Такое чудо. Он пробил билет у кондуктора и сел напротив старушки.
Бабулька всю дорогу бормотала свои несвязные мысли вслух, но теперь она точно обращалась к мастеру.