Дети чиприса

Что это?

Рецепт чиприса, – ответил Лилий.

Просто сильно удивился. Он не стал спрашивать откуда, потому что не был уверен, что хотел знать, но очень хотел заглянуть. Дрожащими руками он открыл цилиндр, достал бумажку и развернул. Снова Лилий сыграл на его одержимости.

• Я не очень умею читать, поэтому мне нужна твоя помощь, чтобы разобраться, из чего же делают чиприс и какая у него вира. Если я думаю верно, то, разобрав его, ты будешь умолять меня принять твою помощь, – пояснил мальчик, пока Просто внимательно перебегал глазками со строчки на строчку.

• Тут все не так просто, – ответил здоровяк, бегло ознакомившись с рецептом. – Есть все ингредиенты, но некоторые очень странные, вроде этого, – он указал на одну строчку, но, заметив недовольный взгляд Лилия, опомнился и прочитал вслух: – Украденная душа. Я понятия не имею, что это. Или вот. Это оборудование, о котором я никогда не слышал. И это заклинание, – он указала на текст, написанный рунами. – Чтобы разобраться во всем, мне нужно несколько дней.

• Но ты точно сможешь разобраться? – с подозрением спросил Лилий.

• Да, – уверенно ответил Просто.

• Не уверен, что у нас есть несколько дней. Авгур пока не заметил, что я украл рецепт, но это дело времени. Скоро он перевернет весь лагерь. И к кому, как ты думаешь, он заявится в первую очередь?

• К тебе?

• К нам, – поправил его Лилий. – Авгур не дурак и прекрасно понимает: чтобы разобраться в рецепте, нужен мастер проклятий. А ты единственный в округе.

• Но я еще не согласился тебе помочь, – поправил Просто.

• Сомневаюсь, что это будет убедительным оправданием, – усмехнулся Лилий.

Просто тоже улыбнулся и кивнул.

• Между нашими домами есть тайный проход. Храни рецепт там. Если Авгур начнет поиски, то я заберу его и спрячу.

• Хорошо.

Лилий показал Просто тайный ход и оставил взбудораженного мастера проклятий разбирать чиприс на куски.

Авгур был так занят, что у Просто оказалось куда больше пары дней. Главарь все время пропадал в своем штабе, разрабатывая план захвата трущоб. Виола проводила там столько же времени. И когда она была занята разработкой плана, Лилию приходилось присматривать за Эбрисом.

Огнеглазый бастард кровавого короля постоянно был под чиприсом, причем он напивался до такого состояния, когда все жидкости его тела рвались наружу с поражающим упорством. Не раз Лилию приходилось отмывать рвоту за Эбрисом и отмывать его самого от прочих следов слабости к проклятому напитку. Эбрис терял контроль над телом и разумом. Иногда Лилию казалось, что Эбриса больше нет, а он возится с пустой оболочкой. Но были дни, когда отпрыск королевского рода приходил в себя. В такие дни, подобно отцу Лилия, Эбрис казался очень приятным парнем. Он не обращал внимания на рабский ошейник и был очень добр к Лилию. Огнеглазый воровал еду у Бигги и делился с нурбом, а воровать с кухни низкорослого повара было опасно для жизни. И, несмотря на этот риск, Эбрис не жадничал. Одни раз он даже предложил Лилию чиприса, что с его стороны было равносильно готовности пожертвовать собой ради мальчика-раба.

Когда Виола освобождалась, Лилий возвращался к прочим хлопотам. Дел у раба хватало.

Зато остальные Дети чиприса маялись от безделья, и их единственным развлечением, которое они очень полюбили за последний месяц, было издеваться над рабом. Большинство просто дразнили Лилия или швыряли в него все, что подвернется под руку. Другие взяли пример с Боли и заставляли мальчика вылизывать им ботинки. Но самые изобретательные пытались залезть мальчику поглубже в душу и выжечь там все без остатка.

Именно Боль стремилась преуспеть в этом больше всего, после того как Авгур наказал ее за то, что она порезала нурба. Паника редко присоединялся к сестре и часто где-то пропадал.

Боль упорно лезла к Лилию в душу, стараясь выжечь там все болью, и не знала, что его душа уже давно пылает огнем жарче последнего пожара, уничтожившего мир в эру четырех драконов.

В день, когда Авгур все же обнаружил пропажу рецепта, Боль особенно усердно набросилась на Лилия. Она винила его в том, что попала в немилость к главарю.

Девочка поймала Лилия в зале ямы Забыть Тебя, когда он возвращался наверх, уставший после уборки горячего озера.

• Эй, раб! – окликнула она его.

• Да, госпожа, – ответил мальчик, склонив голову.

Порез на щеке оказался не таким глубоким и почти зажил, но шрам все равно должен был остаться. Щека конечно болела, но не так сильно, как обожженная рука, поэтому Лилий не замечал этой царапины.