Дети чиприса

Скажи, раб, ты счастлив служить нам? – спросила Боль.

Да, госпожа. Я очень счастлив, – ответил Лилий, кланяясь.

Паника, что стоял за спиной сестры, злобно захихикал. Мальчик еще не понял, что так развеселило остроносого братца Боли.

• Скажи мне, раб, как твой ожог? Хорошо ли он заживает? – спросила девочка.

• Да, госпожа. Мне не на что жаловаться.

Лилий заподозрил неладное с первой минуты, но все еще не понимал, к чему она клонит.

• Дай я посмотрю! – приказала Боль.

Мальчик неуверенно развернул грязную повязку и показал все еще не заживший бесформенный ожог.

Боль ласково взяла его руку и внимательно рассмотрела рану. Паника захихикал еще сильнее.

• Должно быть, ужасно болит? – спросила она.

• Мне не на что жаловаться, – повторил Лилий.

Он попытался освободить руку из лап Боли, но она впилась своими тощими пальцами ему в ладонь. Девочка в одно мгновение пнула его под колено и вывернула кисть. Лилий завалился на спину, а Боль поудобнее перехватила его руку. Паника же с веселым кличем запрыгнул на Лилия и приставил к его шее кинжал.

• Не рыпайся, – прошипел он, оскалившись.

Лилий замер. Теперь он начал догадываться.

• Должно быть, это больно – понимать, что медальон твоей шлюхи-мамаши превратился в ничто? – спросила Боль с усмешкой, разглядывая ожог. – Ты посмотри, даже клейма нурба не видно.

• Да ладно?! – удивился Паника. – Дай позырить?

Сестра показала братцу ладонь, вывернув Лилию руку. Было больно. Ярость в груди мальчика булькала все сильнее, но он продолжал играть свою роль.

• Госпожа, вы же помните, что хозяин Авгур чувствует ту же боль, что и я, – пролепетал Лилий. – Нет, я не говорю, что вам нельзя делать мне больно, просто не хочу, чтобы хозяин страдал.

Близнецы заржали. В зале постепенно начали собираться зрители.

• Хозяин страдал, – повторил сквозь смех Паника.

• Из-за раба Авгур никогда не будет страдать, – зло прошипела Боль.

Она сжала ожог и надавила в самый центр своими грязными пальцами. Боль заставила Лилия страдать. Он кричал и бился в конвульсиях, а она продолжала давить.

• Знаешь, что я узнала недавно? – спросила она у мальчика, убрав палец с раны. – Оказывается, ошейник не передает хозяину боль от старых ран, которые раб получил до того, как был закован в ошейник. Представляешь, какой интересный факт?

И Боль с новой силой надавила на рану. Она мучила его с таким удовольствием и жестокостью, что некоторые вздрагивали от ужаса и отвращения. Но большинство ликовали и подначивали Боль сделать рабу еще больнее. Лилий орал. Ему было намного больнее, чем он показывал, но доставлять Боли еще большее удовольствие он не собирался. В какой-то момент его решимость дала трещину и он готов был сдаться и умолять ее отпустить руку, но его спас пьяный голос из толпы.

• А ну, эт, отпусти его! – рявкнул Эбрис, выходя вперед и пошатываясь.

• Отвали! – отмахнулась Боль. – Не мешай мне развлекаться. Иди лучше еще чиприса накати.

• Я, эт, сказал, эт, отпусти его! – повторил огнеглазый, спотыкаясь на каждом слове.

• Тебе что, больше всех надо? – с усмешкой спросил Паника.

В толпе послышалось пара смешков.

• Я! – рявкнул Эбрис и ударом ноги сбил Панику с груди Лилия.

Тот откатился и едва не свалился в яму, если бы не защитный барьер, так усердно создаваемый котом.

• Я – Эбрис, сын семьи Макабар! Ты забыл, с кем разговариваешь, пыль! – он все еще пошатывался, но его голос звучал властно и уверенно.

Даже Лилий отвлекся от своей боли и вздрогнул от его рева. Все Дети чиприса сделали шаг назад. Больше никто не смеялся.

Боль бросила руку Лилия и потянулась к ножу.

• Даже не думай! – рявкнул Эбрис, ткнув пальцем в ее сторону.

И девочка замерла на месте.

• Я не только сын короля! Я огнеглазый! Или вы все ослепли? – кричал Эбрис. – Тебе со мной не справится, пыль на моих башмаках, – бросил он в сторону Боли. – Валите!

И все тут же разошлись, словно исполняя приказ главаря. Даже Боль спрятала кинжал в ножнах, взяла брата и ушла не оглядываясь. Через минуту в зале остался стоять только Эбрис, Лилий лежал у его ног.

• А ты чего? – спросил Эбрис, глядя сверху вниз на раба. – Я сказал: вали!

И Лилий тут же поднялся и поспешил в свою хижину. Это было не просто его желание, это было нечто большее, словно какая-то неведомая сила заставила его подчиниться воле Эбриса. Именно тогда в его голове возникла очень странная идея.