Дети чиприса

Авгур узнал о пропавшем рецепте в тот же вечер. Лилий услышал его гневные вопли, когда разносил по домам чистые ночные горшки. Эбрис к тому времени уже напился до беспамятства и валялся у своей любимой стены в луже переваренного чиприса. Пробегая мимо, Лилий не мог поверить, что всего несколько часов назад он остановил Боль и разогнал толпу одним своим словом. Но мальчик быстро избавился от этих мыслей. Он спешил наверх. Время вышло.

Просто сидел в мастерской, склонившись над рецептом, когда Лилий ворвался в комнату.

• Пора! Авгур уже обнаружил, что рецепт пропал! – выпалил запыхавшийся мальчик.

Здоровяк вскочил на ноги и испуганно уставился на гостя.

• Ты все узнал? – спросил Лилий.

• Да, – ответил Просто и склонил голову, – и это ужасно.

На его лице застыло выражение душевной боли и страдания.

• Значит, ты на моей стороне?

• Да, – ответил Просто, опустив голову.

• Хорошо! Давай рецепт. Я его спрячу в тайник, – сказал Лилий.

Просто, оглушенный охватившим его горем от нового знания, опомнился и протянул Лилию цилиндр. Тот схватил рецепт и поспешил наружу, оставив здоровяка страдать в одиночестве.

Авгур не заставил себя долго ждать. Когда Лилий вернулся в свой дом, то там уже активно рыскали Дети чиприса. Сам главарь стоял у двери и наблюдал за процессом. На изодранном полу валялись куски изодранного одеяла. Это было для мальчика больнее всего.

• Где ты был? – тут же спросил Авгур.

• Разносил ночные горшки, хозяин, – ответил Лилий, поклонившись.

• Обыщите его, – приказал главарь.

Мальчик немного насторожился. Его хорошенько обыскали. Заглянули даже в грязную повязку на левой ладони, сделав рану еще грязнее. После Боли рука ныла сильнее обычного, и бесцеремонный обыск не облегчил боли.

• У него ничего, – ответил обыскивающий его мальчишка.

• Проклятье! – выругался Авгур.

• Проверьте другие этажи! – приказал он.

Лилий напрягся. Его волновало, что они могут найти тайник на балке.

• Можно спросить, хозяин? – осторожно поинтересовался Лилий.

Авгур раздраженно кивнул.

• Что вы ищете?

• А то ты не знаешь? – с подозрением покосился на него главарь.

Его огненные глаза пылали яростью. Конечно, они горели не так ярко, как глаза Эбриса, но в них было настолько же больше жизни, насколько они были бледнее глаз королевского бастарда.

• Нет, – ответил Лилий.

Авгур внимательно посмотрел на раба.

• У меня кое-что украли. И я думаю, что это был ты, – сказал он.

• И почему вы так решили? – спросил Лилий, опустив голову как можно ниже.

• Потому что только трое могли догадаться о существовании этой вещи. И ты главный в списке.

• А если я тут ни при чем? – спросил Лилий. – Что со мной будет?

• Если ты ни при чем, то я пойду дальше по списку, а ты продолжишь нести свое никчемное существование, – ответил Авгур с отвращением.

• Да, хозяин, – Лилий поклонился до самого пола.

И как раз в этот момент с третьего этажа раздался радостный клич. Мальчишка звал главаря. Лилий так и застыл в поклоне. Авгур довольно улыбнулся и отправился наверх. Как только он ушел, Лилий разогнулся и ухмыльнулся. Они нашли его тайник.

• Ведите его сюда! – раздался злобный голос Авгура через минуту.

Двое мальчишек спустились и потащили Лилия на третий этаж. Как он и думал, тайник был обнаружен.

• Что это? – спросил Авгур, указывая на потайное углубление в балке.

• Тайник, – ответил Лилий, не поднимая голову.

• Он твой?

• Да, хозяин.

Авгур спрыгнул со спины одного из своих подручных и влепил Лилию пощечину. Его собственная щека приобрела розовый оттенок. У раба же она пылала алым цветом.

• Где рецепт? – зло спросил Авгур и осекся.

Он приказал оставить их. Когда все ушли, он еще раз задал свой вопрос.

• Я не понимаю, о каком рецепте вы говорите, хозяин, – ответил Лилий.

• Ты думаешь, что можешь обмануть меня? – взревел Авгур, отвешивая еще одну хлесткую пощечину.

Розовое пятно на его щеке стало немного ярче, а на лице Лилия выступила кровь. От ударов главаря открылась только недавно затянувшаяся рана, оставленная Болью.

• Где рецепт? – повторил Авгур.

• Я не понимаю, о чем вы, хозяин, – взмолился Лилий.

Главарь внимательно посмотрел на раба. Он раздумывал: влепить ему еще одну пощечину или применить более жестокие пытки.