Виола разбудила его, склонившись над ним с лампой в руке. Она была все так же прекрасна, хотя сапфировые глаза и обрамляли красные ободки: она плакала. Девочка очень много плакала.
Виола пришла в своем черном платье, с кинжалом, привязанным к ножке. В левой руке она держала старую лампу, а правой теребила темно-зеленую косу.
Лилий вздрогнул от неожиданности, но, разглядев гостью, успокоился и поднялся на ноги.
-
Значит, это правда, – сказала она, глядя на огненный глаз Лилия. – Я не верила.
-
Я знаю, что Эбрис погиб. Мне очень жаль, – сказал мальчик.
Виола злобно фыркнула.
-
Конечно, тебе жаль. Это же ты убил его.
Он не знал, что ей ответить. Виола была совершенно права. Он убил Эбриса, и у нее были все причины ненавидеть убийцу ее брата.
-
Я знала, что так будет, – сказала она, усаживаясь на сырую землю. – Я видела его смерть, – девочка сделала паузу, подождав, пока Лилий сядет напротив, и сказала, посмотрев прямо ему в глаза: – Как и твою.
Мальчик пожал угловатыми плечами и ничего не ответил. Лилия больше не удивляли предсказания дочери русалки. В сравнении с тем, что видел он, ее пророчества казались детской забавой.
-
У меня нет возможности исправить прошлое. И я очень сомневаюсь, что стал бы это делать, но я хочу, чтобы ты знала: я полюбил тебя с самого первого взгляда, когда твои сапфировые глаза смотрели на меня из-под маски утопленника. За секунду до того, как упасть в обморок и обмочиться, я полюбил тебя, – сказал Лилий с улыбкой то, что было предначертано.
Виола тоже улыбнулась.
-
Это было очень смешно, – ответила она.
Они рассмеялись, а потом повисла неловкая пауза.
-
Я знала, что полюблю тебя еще до нашей встречи, – разрушила ее девочка. – А когда увидела, то знала, что мне придется тебя убить.
Лилий снова ничего ей не ответил.
Он любовался ее гладкой кожей и невероятно красивыми глазами, каждый из которых был словно окном в другую вселенную с сотней миллиардов звезд, солнц и галактик. Мальчик чувствовал, что она – это его душа. Только рядом с ней он чувствовал себя целым. И это не какой-то там опостылевший, пыльный образ. Три Нити продали его душу этой девчонке еще до их рождения. Продали за еще один поцелуй через минуту.
Она подняла на него свои сапфировые глаза и заплакала. Девочка оплакивала своего брата и его – Лилия.
-
У меня нет выбора, – прошептала она. – Я должна стать королевой, и только с Детьми чиприса я смогу этого достичь. А ты – враг главаря Детей чиприса. У меня нет выбора, – повторила она.
Лилий не хотел видеть, как она страдает, но и не мог прекратить ее мучения.
-
Зачем ты это сделал? Зачем разрушил завод? Зачем уничтожил проклятие? Я же предупреждала тебя, – закричала девочка и ударила Лилия в костлявую грудь.
У нее оказалась довольно тяжелая рука – и удар эхом пронесся по всему телу. Лилий потер место, где нежная ручка едва не проломила ему грудную клетку, и улыбнулся. Он хотел запомнить ее образ: ее слегка курносый носик, сапфировые глаза, аккуратные темно-зеленые брови и длинные прямые волосы такого же цвета.
-
Почему ты смеешься? – разозлилась Виола. – Разве ты не понимаешь, что мне придется тебя убить?
-
Понимаю, – ответил мальчик.
-
Что же мне делать? – спросила девочка сквозь слезы, сидя на сырой земле.
-
Такова воля Три Нити. Мы ничего не можем поделать. Нам остается только ждать в предвкушении, что же будет дальше, – ответил Лилий, улыбнувшись.
Виола посмотрела в его такие разные глаза и зарыдала с новой силой.
-
Ты убил моего брата! – сказала она, всхлипывая.
-
Да, – невозмутимо ответил Лилий.
-
И я убью тебя!
-
Да.
В глазах мальчика не было страха и не было боли – только несокрушимая сила в черном, словно сама тьма, левом глазу и несгибаемая воля в огненном правом.
-
О, Три Нити, – взмолилась Виола, – как же непонятны и жестоки ваши узоры!
Лилий снова ничего не ответил. Он наклонился к ней поближе и вытер слезы с ее розовых щек. А когда она успокоилась и подняла на него свои восхитительные сапфировые глаза, он ее поцеловал.
Это мгновение продлилось не больше пары секунд, но для них оно тянулось, словно густой сладкий мед, – бесконечно и приятно.
Но все же Виола отстранилась от Лилия и уперлась в его костлявую грудь своими сильными руками. Они смотрели друг на друга.