Рядом с ней, в ногах, сидел черный кот-страж и меланхолично умывал слегка приплюснутую мордочку. По другую сторону от Виолы стоял Авгур и торжественно смотрел на Лилия. Весь его вид: поза, выставленная вперед челюсть, улыбка, сморщенный нос и яркое пламя огненных глаз – все это напомнило сказанную им пару дней назад фразу. Он выиграл. Точнее, он так думал.
Лилий подошел к краю ямы и заглянул во тьму. На всякий случай он проверил взглядом тайник, в котором лежал факел. Авгур не обманул, по виду тайник был пуст.
Виола стыдливо отводила взгляд, что ранило Лилия прямо в сердце сильнее ножа. К слову, в руках девочка сжимала свой кинжал, освобожденный от тесных рамок ножен. Смертоносный клинок был свободен и готов убивать.
Еще минуту назад, перешагивая порог камеры, крохотная часть Лилия не верила, что Виола сможет его убить, несмотря на то, что он точно это знал, но теперь, глядя на ее волнение и подавленный вид, мальчик верил, что она выполнит свое предназначение. Она его убьет.
Авгур заметил эти изменения в лице Лилия и улыбнулся еще шире.
-
Мы собрались здесь в ночь новолуния, чтобы предать забвению этого нурба, – начал свою речь Авгур и указал пальцем на Лилия. – Несмотря на нашу милость и доброту, он предал нас. И не только нас. Он предал весь Город на холме и каждого горожанина в отдельности. Этот нурб сжег завод чиприса из-за злобы, что живет в сердцах всех нурбов. Он убил десятки наших братьев и сестер. И посеял зерно присущей только нурбам ненависти в наших душах. Именно поэтому сегодня мы сотрем его из нашей памяти и вырвем отравленный плод, – Авгур сделал театральную паузу. Собравшиеся согласно завопили. – Среди нас есть человек, который пострадал от рук этого вонючего нурба больше остальных. Виола! – главарь поднял ее руку над головой. Когда он взял ее за руку, девочка вздрогнула. – Ее брат, Эбрис, погиб в том пожаре. Я чувствовал его боль, и, поверьте, она была ужасной. Как и боль остальных наших товарищей. Я чувствовал боль каждого из них. Именно поэтому я считаю, что перед тем, как сбросить его умирающее тело в яму Забыть Тебя, мы должны позволить Виоле вонзить клинок в грудь убийцы ее брата, дабы она свершила свою месть, – толпа снова согласно закричала. – Да свершится месть!
Договорив, Авгур отошел в сторону, предоставляя Виоле делать свое дело. Когда он проходил мимо Лилия, то злобно улыбнулся и шепнул:
-
Не помню, скидывали ли мы кого в этому яму раньше, но я уверен, что твое исчезновения я запомню.
Лилий ничего не ответил. Он даже не обратил на эти слова внимания, потому что все оно было направлено на приближающуюся к нему Виолу с кинжалом в руке.
Он стоял на краю ямы спиной ко тьме и лицом к своему палачу – Виоле, дочери короля Макабар.
Она подходила все ближе и ближе, пока не оказалось слишком близко, и только тогда подняла свои неземные глаза и посмотрела на Лилия.
Капля, прилипшая к руке, отвлекала. Она неспешно, словно маленький жучок, сползала вниз, призываемая землей. Лилий долго терпел ее замедленное падение и в конце концов не выдержал и слизал солоноватую каплю с ладони. И, как только она попал ему на язык, Лилий понял, что Три Нити больше не властны над его судьбой. Он может делать все, что сам захочет. С этого момента только он плетет свою нить. Он творец своей судьбы.
-
Я убью тебя сейчас и запомню, – шепнула ему Виола.
По ее щеке скатилась слеза. Она посмотрела Лилию прямо в глаза и вонзила кинжал ему в сердце. Все произошло так быстро, что мальчик не успел издать и звука.
Третий раз сердце Лилия пронзали клинком, и в этот раз ему было больнее всего. Она сделала это. Она убила его.
-
Нет, – с улыбкой ответил Лилий. – Я не умру от твоей руки.
С этими словами он оттолкнулся от края и прыгнул во мрак ямы спиной вперед, оставив Виолу стоять у пропасти с удивленным выражением на миленьком личике.
Время замедлилось, словно кто-то очень сильный схватил стрелки часов и попытался остановить их ход.
Лилий нырнул в слепую воду, что опоясана мягкими шагами кота-стража, без страха и без боли. Все, как и загадала странная старушка с зашитым ртом.
Кинжал все еще торчал из его груди, но мальчика это совершенно не смущало. Через секунду яма Забыть Тебя сожрет его тощую фигуру и все забудут о безродном мальчишке, который невообразимо жестоко оказался вплетен в полотно истории Города на холме тремя сумасшедшими старухами, жаждущими мести.
Маслянистая тьма окутала Лилия. Она беспощадно заливала большие уши, кривой нос и разные глаза. Вдохи стали все чаще и короче.