А обратно вернуться не пытался? – спросил Лилий.
Да пытался, только ничего не вышло.
Вася больше не хотел разговаривать. А Лилий побоялся расспрашивать. Он видел, что Вася многого недоговаривает и был уверен, что тот знает, как попасть в мир, но не хочет рассказывать. Впрочем, Лилию ничего не оставалось, как верить в то, что его спутник знает путь из города.
История Васи заставила Лилия взглянуть на своего сокамерника с другой стороны. Вася тоже прошел свой непростой путь. Он тоже страдал. И у него были все причины стать таким. В его мире, как и в Ногах великана, жестокость – самый верный способ выжить. Самый верный, но не единственный. Вот только им никто об это не рассказал...
Лилий задумался: что, если истории отца неправда, а Вася не врет и мир за городом еще хуже, чем сам Город? Детское сознание разрывали сомнения и страхи. Казалось, что голова вот-вот взорвется от натуги.
-
Надо посцать, а то, как ты, в штаны напущу, – решил сбросить напряжение Вася.
Лилий сам уже давно хотел в туалет, но хозяин не оставил им ведра. Пришлось терпеть. Он боялся снова обмочиться перед Васей. Нельзя было потерять его расположение. Еще столько предстояло узнать.
-
Я тоже хочу.
-
Ну, кто бы сомневался, – усмехнулся Вася. – Пошли.
Он отодвинул стеллаж и повел Лилия за собой.
-
Где-то тут у Скупого было отхожее ведро, – сообщил он. – Нашел.
Когда они сделали свое дело и уже собрались вернуться в свое убежище, наверху зазвенел колокольчик. Кто-то пришел. Лилий и Вася прислушались.
-
Здравствуйте, господа жандармы. Могу я вам чем-нибудь помочь? – заискивающе спросил Скупой.
-
Поможешь, если сможешь, – ответил один из них.
И оба заржали над сомнительной шуткой. Лавочник тоже нервно хихикнул.
-
Мы ищем мальца лет тринадцати с медальоном, – сказал второй жандарм. – Ищейка говорит, что он был на этой улице совсем недавно.
-
Не могу знать, я только открылся. Никого не видел, к сожалению, – пролепетал хозяин.
-
А не врешь? – спросил тот, что пошутил.
-
Зачем мне врать? Я не хочу попасть в черный список к доблестным жандармам.
-
Это правильно. Ну смотри. Если соврал, то придем уже не мы, а сам начальник Полишинель. Тогда все выложишь.
-
Не вру, господин жандарм. Три Нити не дадут соврать, – поклялся Скупой.
-
Ну точно, – усмехнулись синие мундиры.
-
Говорил я тебе, что срок проклятия вышел, теперь ищейку за ручку водить, чтобы в трех углах не заблудился, – пробормотал один жандарм другому, выходя.
Звонок брякнул. Синие мундиры ушли.
Вася зло посмотрел на Лилия и втащил его в тайную комнату. Свечи еще горели.
-
Это что было?
-
А я откуда знаю, – отнекивался Лилий.
-
Что-то слишком много совпадений. И там и тут. Я знаю, что у меня нет никакого медальона. А вот насчет тебя не уверен.
Он обыскал Лилия, проверил шею.
-
У меня нет никакого медальона. Может, они просто заблудились. Ты же слышал, как они говорил, что срок проклятия ищейки закончился.
Вася недоверчиво покосился, вжимая Лилия в стену. Подумал немного, скрипя ржавыми шестеренками.
-
Ладно, – отпустил, – но если узнаю, что соврал, – убью.
Лилий кивнул. Он знал, что это не пустая угроза и этот маленький мужичок сдержит свое обещание. Бежать некуда, а здесь стало еще опаснее.
Следующие два дня они провели в своем убежище. Скупой приносил им еду один раз в день и забирал отхожее ведро. Лавочник стал совсем тихим, больше не рассказывал о том, как Город его выберет и он, наконец, станет полноценным горожанином. Все их разговоры оставались на уровне приветствий. Он перестал смотреть им в глаза. Что ни говори, а Скупой был довольно трусливым человеком, что Лилий понял только взглянув на него, и интерес жандармов к скромной лавке напугал хозяина до немоты.