Почему нет? Дорогу назад найдешь? – спросил Авгур.
Да.
Хорошо.
Лилий подождал, пока они уйдут, и направился к узкому проходу, что вел к утесу. Выбрался на площадку и сел на краю.
Океан этим вечером был спокойным. Лилий вглядывался вдаль и думал.
Он начал задумываться о том, что же его ждет дальше. Что будет, когда он вернет медальон и куда его еще заведет судьба. Месяц выполз из-за облаков.
-
Веселый денек? – спросила девочка с сапфировыми глазами.
Она подошла к Лилию и села рядом.
-
Виола, – она протянула руку.
-
Очень приятно, – он пожал ей руку.
-
Передумали меня убивать? - спросил он.
-
Еще не решила.
Они вглядывались в горизонт.
-
Как вы думаете, что будет дальше? – спросил Лилий.
-
О! Я точно знаю, что будет дальше. И давай-ка на "ты", а то я себя чувствую старой теткой, – усмехнулась девочка.
Ее смех прозвучал, как всплеск, словно в журчащую талым снегом канаву кто-то швырнул огромный бриллиант и он с игривым шлепком расшвырял брызги.
-
И что же?
-
Я стану королевой и сяду на проклятый трон.
-
Круто.
-
Ага.
-
А если без шуток?
-
С чего ты взял, что я шучу? – обиженно спросила Виола.
Она перестала болтать ножками и внимательно посмотрела на Лилия своими сапфировыми глазами, нахмурив брови. Ее глаза под светом луны стали еще загадочнее.
-
Девочка из трущоб не может стать королевой.
-
Ты хоть знаешь, кто я такая? – она вскочила на ноги. – Я дочь русалки!
Она произнесла это со всем пафосом, что мог уместиться в ее воображении.
-
Я не хотел вас злить, – испуганно ответил Лилий. – Но если так, то что вы делаете здесь?
Он все еще ей не верил, но спорить открыто боялся.
-
Такая судьба. И на "ты", я же просила.
-
Простите. В смысле, прости, – поправился мальчик.
Она снова села на край, и на ее красивом личике отпечаталась грусть.
-
Ты знаешь, что по легенде Три Нити плетут судьбы из волос русалок?
Лилий отрицательно помотал головой.
-
Из-за этого русалки могут видеть будущее. А я дочь русалки и тоже наделена этим даром.
-
Допустим, я тебе верю. Хоть это и звучит, – Лилий запнулся, подыскивая синоним слову бред, – очень странно. Но до проклятого трона тебе – как до той луны.
Он указал пальцем в небо.
-
Ну и не верь.
Виола обиделась и встала, чтобы уйти.
-
Постой, – окликнул ее Лилий. Он не хотел, чтобы она уходила. – А про меня у тебя были видения?
-
Да.
Лилий удивился.
-
Какие?
-
Я тебя убью.
-
О, как! – усмехнулся он.
Она покраснела и убежала. А Лилий сидел на краю утеса, смотрел на спокойный океан и улыбался. Его совсем не испугали угрозы девочки. Возможно, потому, что он ей не верил, а возможно, потому, что... Нет. Он ей не верил и только поэтому не испугался.
-
Я тебя убью, – произнес он, кривляясь, и рассмеялся.
На мгновение он стал таким же спокойным, как и океан, растянувшийся под его ногами.
Он сунул руку в карман и достал прозрачный пузырек с каплями Неузнавина. Поднял над головой и посмотрел через него на луну, как через лупу. Он еще не придумал, как ему поможет это проклятие, но точно знал, что скоро вернет мамин медальон.
Глава 5 Принцесса из банды Медных кроликов
У Лилия был целый месяц, чтобы вернуть себе медальон, но он так и не решился. А потом вернулся белобрюхий паук, и все пошло наперекосяк.
Начать, пожалуй, стоит с того, что наступила весна.
Весна в городе всегда наступала кокетливо и нерешительно. Накрытые снегом улицы и крыши домов неспешно сбрасывали жаркое белое одеяло. Канавы наконец-то могли пустить по своим венам талый снег. Город с каждым днем расцветал, словно подснежник.
С теплом в трущобы вернулся прежний запах плесени и содержимого ночных горшков. Но, несмотря на вонь, на улицах стало больше людей. Магазинчики открывались раньше и закрывались позже. Платные хозяйки спешили урвать кусок для оголодавших детей на послезимних распродажах в мелких лавках, перед тем как бежать к торговой площади на правой стороне и выбивать лучшие продукты для своих хозяев. Лавочники торопились сбагрить оставшиеся запасы до прихода весенних дождей, чтобы те не отсырели. Даже в трущобах сохранились какие-то принципы: жители Ног великана готовы были скупать просроченные продукты, но покупать отсыревшее гнилье было уже чересчур. Только однажды в трущобах люди готовы скупали все что угодно – сразу после большого пожара, который уничтожил почти половину города. Только тогда – и больше ни разу.