Ты сказала, что не знала об обмане, и сказала, что убьешь меня, – Лилий усмехнулся. – Что-то из этого ложь.
Виола задумалась. Она усердно копалась в своих воспоминаниях.
-
Я знала, что полюблю тебя еще до того, как встретила. И мне очень хотелось, чтобы именно ты стал моим королем, но Три Нити решили по-другому, – она грустно вздохнула. – Мне придется убить свою любовь, чтобы стать королевой. Такова моя судьба.
Она его любит. Если бы всего несколько дней назад Авгур не вырвал его сердце, уничтожив медальон, оно точно бы замерло и затрепетало, словно бабочка в радостном танце.
-
Значит, не быть мне твоим королем, – Лилий грустно хмыкнул. – А что еще было в твоих видениях?
-
Только то, что ты должен умереть, чтобы я стала королевой. Видения не всегда понятные и четкие. Очень часто трудно понять, что видение, а что всего лишь сон или мое желание, – ответила девочка.
-
Думаю, ты станешь замечательной королевой, – сказал мальчик.
Девочка и мальчик сидели друг напротив друга и молчали. Сапфировые глаза смотрели в разноцветные – и время загустело. Они прощались.
Никто из них не знал, сколько прошло минут или часов, но оба сразу поняли, когда пришло время. Лилий и Виола наклонились вперед, и их губы встретились прямо над фонариком. Мальчик получил свой первый поцелуй, но он и не подозревал, что для нее этот поцелуй тоже оказался единственным.
-
Я стану замечательной королевой, – дала обещание Виола, стоя с фонариком у двери.
-
Разумеется, моя королева, – ответил Лилий и склонился к земле.
Виола ушла. А он снова развалился на земле, закинув руки за голову, наслаждаясь ускользающим вкусом ее губ.
Утром за ним пришли Боль и Паника. Лилий понятия не имел, что его ждет. Когда они шли по темному коридору, ведущему к яме Забыть Тебя, Боль сильно ударила его сзади под колено и приставила к горлу нож.
-
Как ты пережил виру жаровни? – злобно спросила она. – Говори, вонючий нурб!
-
Эй, сеструх, Авгуру не понравится, что ты его прикончила. Да и все ждут, – запричитал Паника.
-
Отвали! – отмахнулась девочка.
-
Пожалуйста, я не знаю, – залепетал Лилий. – Мне было очень больно, а потом все прошло. Я не знаю, пожалуйста, не делай мне больно?! – взмолился он.
Боль убрала нож от горла и с усмешкой посмотрела на его штаны.
-
Ты что, опять обмочился?
-
Н-не знаю, – ответил Лилий.
Он хотел заплакать, но слезы, которые раньше лились сильнее чем, талый снег весной по канавам, предательски отказывались появляться.
Боль и Паника посмеялись над ним, пару раз пнули в живот, затем подняли и повели дальше.
Лилий не знал, была ли это проверка, или Боль просто хотела немного над ним поиздеваться, но он решил, что лучше всего убедить всех, что он слаб и не угрожает никому. Лилий давно уяснил, что если казаться никчемным и убогим, то рано или поздно станешь незаметным. Как сказал один человек в одной книге, что лежала на полу отцовской спальни под толстым слоем пыли: «Ты должен убедить своего врага в силе, которой у него нет, и слабости, которой нет у тебя. Тогда ты победишь без боя».
Колизей-колодец снова заполнили дети, прямо как в тот раз, когда их с Васей хотели сбросить в яму. Лилий совсем забыл о Васе. Пока его вели через улюлюкающую толпу Детей чиприса, мальчик думал о своем старом враге. Был ли он ему настоящим врагом или же просто плохим другом?
В центре на сцене Лилия ждал Авгур с ошейником в руках. На его поясе все так же висел горн. Боль подвела мальчика к главарю и уже знакомым ударом поставила на колени.
-
Вот и наш питомец! – воскликнул Авгур, и все заржали.
Лилий опустил голову и подрагивал так убедительно, как только мог.
-
Этот ошейник я позаимствовал у отца, – сказал он Лилию на ухо. – У нас все слуги такие носят. Задумаешь сбежать – и умрешь. Понятно объясняю?
Лилий кивнул.
Авгур надел ему на шею проклятый ошейник раба.
-
Поприветствуйте нашего первого раба как следует! – предложил главарь своей банде и ушел со сцены.
Лилий, закованный в ошейник, остался на коленях в центре сцены совершенно один. И тут что-то ударило его в голову, он немного пошатнулся, но остался стоять. Это был гнилой помидор. Следом со всех сторон в него полетели тухлые яйца, гнилые овощи и прочая дрянь. Мальчик стоял и стойко переносил каждый квакающий шлепок или плевок. Он истекал вонючей смесью, которая заполняла сцену. Через несколько минут зал превратился в выгребную яму с Лилием в центре.
Кот недовольно ворчал, но продолжал патрулировать край тьмы, перепрыгивая через куски скорлупы и ошметки гнилых овощей