Движение толпы ускорилось. Через минуту возле живой изгороди не осталось никого, кроме отряда чужаков, Георгия с Виссарионом и смелой женщины.
***
— Что хоть тут было-то? — Джек уселся на землю неподалёку от хлопочущей над Степаном женщины.
Вытащил сигареты — разжился ими у Мрака, в посёлках Шамана табак не употребляли.
Женщина посмотрела неодобрительно, однако делать Джеку замечание не осмелилась. Георгий тоже промолчал — за время, проведённое в пути, к привычкам чужака успел притерпеться.
— Алексей поджёг сухую траву, — сказала женщина.
— Глупец, — ахнул Георгий. — Шаман позволял её поджигать только в определённое время, когда укажет Мать Доброты! И при нём пожаров ни разу не было.
Джек посмотрел на Серого.
— Ветер? — предположил тот. — Отец тоже предсказывать умеет — когда будет дуть, когда нет. И Шаман, наверное, умел, только он на Мать Доброты кивал.
— Алексей потом говорил, что, когда поджигал, ветра не было, — словно извиняясь, объяснила женщина.
— Всё равно не нужно было поджигать, — укоризненно сказал Георгий. — Почему вы с матерью Серафимой не остановили неразумного? Как же так, мать Мария?
Женщина потупилась.
— Мы не знали. Никто не знал, Алексей один ушёл в поле. Решил, что сухая трава мешает расти молодой, и поджёг. Поначалу ветра действительно не было, а потом овдруг поднялся. Алексей не успел затоптать огонь. Пламя перекинулось на сенные сараи, — Мария махнула рукой в сторону обугленных останков строений. — Тут уж, конечно, все всполошились. Побежали отливать.
— Вёдрами с реки? — уточнил Джек.
— Зачем вёдрами? — обиделся Георгий. — На полях стоят системы орошения. Мы включили насосы на полную мощь и тушили из шлангов.
— Ого, — не сдержал восхищения Серый. Знал, что отец о таких системах пока только мечтает.
— Молодцы, — похвалил Джек. — Кабы не шланги, туго бы пришлось. А дальше? Драка-то с чего? Народ понёсся этому утырку мозги вправлять, что ли?
— Наверное, — сказала Мария. — Я не видела, с чего всё началось. Мы с Серафимой оставались на пожарище, когда прибежали дети и сказали, что Алексея бьют. Мы бросились туда и застали драку уже в самом разгаре. Жена Алексея, Ирина, бросилась за него заступаться, кто-то её оттолкнул, сосед Алексея бросился на того, кто оттолкнул Ирину...
— И понеслась душа в рай, — закончил Джек. — Нормально, чё. Не в первый раз ведь уже?
Мария опустила глаза:
— Нет. Но прежде за топоры не хватались.
— То ли ещё будет, — хмыкнул Джек.
Мария замахала на него руками:
— Что ты! Сохрани нас Мать Доброты!
— Угу. Я и смотрю: сегодня так хранила, аж упарилась.
— Не говори так, — тихо, но твёрдо попросила Мария.
Снова склонилась над Степаном. И вдруг, не поднимая головы, добавила:
— Спасибо, что вернулся.
Глава 5
Кирилл
После того, как отряд внезапно обрёл лошадей, движение ускорилось. Надежду Кирилла Шаман оправдал, он действительно стал пропуском в любой из обитаемых южных посёлков. На Мрака и самого Кирилла жители недоверчиво косились, но тем не менее предоставляли кров, стол и корм для лошадей.
Кирилл догадывался, что сдаваться Шаман не намерен и наверняка попробует воздействовать на людей. Заставит их наброситься на чужаков, отравить, зарезать во сне — в том, что фантазия менталиста работает отлично, у него было время убедиться. Поэтому ещё перед тем, как войти в первый обитаемый посёлок, Кирилл остановился. Подъехал почти вплотную к Шаману и предупредил:
— Если мне хоть на миг покажется, что ты пытаешься шлифовать людям мозги, я вышибу твои собственные. Нам терять нечего, сам понимаешь.
Шаман посмотрел угрюмо — видимо, понимал. По крайней мере, никаких попыток воздействия на людей Кирилл не заметил, хотя на всякий случай пресёк и словесное общение. Коротко объявлял: «Мы прибыли с севера. Шаман идёт с нами. Ему запрещено вступать в разговоры».
Так миновало две недели, а потом они добрались до посёлка, в котором, очевидно, уже прознали, что чужаки везут с собой Шамана. Какими путями пробилась к жителям новость, неизвестно. Кирилл думал, что готов ко всему — только не к тому, что случилось в действительности.
В этом посёлке к воротам, встречать чужаков, вышло, похоже, всё население. Главу посёлка, немолодого сухопарого дядьку, тесно обступили женщины. Много, человек тридцать — ещё на подходе Кирилл подумал, что посёлок, должно быть, один из самых крупных на юге.