Девочка зааплодировала:
— Умница, Мусечка! — скормила кошке лакомство. Пояснила Кириллу: — А кружиться она не умеет.
До Кирилла постепенно начало доходить.
Детское сердце жаждало чуда. Про фокус, недавно проделанный Мраком с «Бобиком», в этом посёлке, очевидно, знали.
Хм. А вот интересно, откуда? — задумался Кирилл. — Мы ведь нигде не задерживались дольше одного дня! Приезжали впритык, под утро — вот, как сейчас; ложились спать, а едва солнце садилось, трогались дальше. Для того, чтобы передавать вести, кто-то должен был ехать быстрее нас. Кто это мог быть?
От души надеясь, что любопытство не отражается на лице, Кирилл спустился с крыльца. Тоже присел на корточки. Протянув руку, попробовал погладить кошку. Та оказалась с характером — зашипела и вздыбила шерсть. Это от хозяйки готова была терпеть что угодно, а Кириллу, если бы не успел отдёрнуть ладонь, однозначно бы не поздоровилось.
— Муся, перестань, — прикрикнула девочка, — ничего страшного, пусть дядя погладит. А потом ещё кружиться тебя научит. — Она просительно посмотрела на Кирилла. — Научишь ведь?
— А откуда ты знаешь, что я могу научить?
— Дак, все знают, что северяне умеют... — девочка, в поисках поддержки, оглянулась на отца.
— Соседи рассказали, — подтвердил тот. — А что?
— Да ничего, — небрежно бросил Кирилл. — Удивился просто. Вроде, быстро скачем, нигде не задерживаемся, а кто-то вперёд нас с вестями успел.
— Дак, вы на лошадях, — простодушно объяснил мужчина. — А по Материной-то дороге быстрее выходит.
— Что? — не понял Кирилл. — По какой дороге?
Мужчина снисходительно улыбнулся.
— Мать Доброты научила Шамана, как ездить по старинным рельсам. Тем, что остались от старого мира. С тех пор у нас есть вагонетки, которые движутся быстрее самой быстрой лошади! Они ведь не живые, железные. Не устают, и кормить их не надо. Ты такого чуда, поди, и не видал?
— Видал, — мрачно отозвался Кирилл.
И мысленно обозвал себя идиотом. Оглянулся на дом — показалось, что за окнами мелькнул тёмный плащ. Подслушивает, сыч...
Что, спалился? — злорадно мелькнуло в голове. Впрочем, будь он посообразительнее, мог бы и сам догадаться. Если в Цепи за эти годы восстановили почти тысячу километров железнодорожного полотна, почему здесь не могло произойти то же самое?
А он-то ещё ломал голову, как ухитрялся Шаман — верхом, в одиночку — управляться с младенцами! А Шаман, оказывается, вовсе не верхом передвигался. Да наверняка ещё и тайные помощники в каждом посёлке были — приученные дёргать рычаги дрезины, или что уж они тут называют «вагонетками», без лишних вопросов. Если они с Рэдом и Джеком, семнадцатилетние сопляки, ухитрялись разгонять грозящую того гляди развалиться ржавую конструкцию до вполне приличной скорости, уж Шамана-то местные мастера, должно быть, вовсе чудо-колесницей обеспечили. По рельсам, как на крыльях, летит. Вот почему Шаман успевал так быстро обернуться. А в обычное время, когда дрезина ему не нужна, она, очевидно, служит дополнительным средством связи между посёлками. Чего уж проще.
— Дядя, — потянув Кирилла за рукав, напомнила о себе девочка.
Ах, да. Кошка.
Кирилл оглянулся на Мрака, стоящего на крыльце. Тот неодобрительно скривился — «баловства» не терпел. Сказывалось Рэдово суровое воспитание.
— Мира и добра, Алексей, — раздалось вдруг из-за спины Мрака.
Тот, состроив ещё более кислую мину, оглянулся. На крыльце показался Шаман.
— Мира и добра, Дарина.
Мужчина с девочкой в один голос отозвались.
Выскочил таки, — неприязненно подумал Кирилл. Не выдержал. Ладно, хрен с ним. Ничего криминального пока не происходит.
— Зачем вы сюда пришли? — продолжил Шаман.
Мужчина покраснел. Забормотал:
— Дак вот, дочка... Прознала, что северяне пса танцевать заставили — пристала, что твой репей. Пойдём, дескать, попросим, чтобы Муську тоже научили.
По лицу мужчины ясно читалось, что он, с одной стороны, от неловкости перед Шаманом готов провалиться сквозь землю. А с другой стороны, что отказать дочери — выше его сил. И как бы ни оправдывался сейчас, случись такое снова — Дарина так же запросто заставит отца отправиться хоть на поклон к «северянам», хоть к чёрту на рога.
— Ты слишком потакаешь дочери, Алексей, — пожурил Шаман. — Ей не пойдёт это на пользу. Разве Мать Доброты учит нас слушать детские капризы?
Алексей опустил повинную голову.
— А ты, Дарина? — Шаман повернулся к девочке. — Для чего тебе мучить кошку?
— Я — не мучить, — пискнула та. — Я просто посмотреть!