— Сволоки в сторонку, чтоб посреди дороги не валялись. Очухаются — приберут.
Серый оттащил мертвецов к палисаднику. На посыпанной гравием дорожке, ведущей к дому, остались кровавые следы.
Серый, подумав, черпнул ведром воды из бочки, плеснул на гравий. Следы размыло. Серый вернулся в дом.
Эри уже сидела на кровати. Джек, присев рядом, обрабатывал её ожог. Бросил Серому:
— В окно поглядывай.
— Думаешь, вернутся? — нахмурился Серый.
— На вторую серию — вряд ли. А за трупаками должны, когда оклемаются.
Серый кивнул. Присел к окну, стащил с себя прожжённую майку. Осмотрел.
— На тряпки, — едва взглянув, бросил Джек.
Серый снова кивнул, соглашаясь. Подумал, почему-то со злостью, что майка у него осталась единственная. Посмотрел на Джека, оценивая урон, нанесённый его одежде.
— Твою тоже — на тряпки. Скоро в местное барахло рядиться придётся.
— Ну, я-то привычный, — усмехнулся Джек. — Хотя есть шанс, что до барахла не дойдёт. Прибьют раньше, чем понадобится.
— Почему они на нас напали? — проговорила вдруг Эри. Голос у неё дрожал. — Они ведь правда хотели нас убить!
— Правда хотели, — холодно отозвался Джек. — На хрена ты к ним полезла?
— Я думала...
— Ещё раз подумаешь — думалку отшибу. Твоё дело — стоять, где велели! Я кому сказал, не лезть?
— Я думала, что они меня послушают, — упрямо глядя на Джека, повторила Эри.
— Индюк тоже думал, что купается — пока вода не закипела. Ты ведь знала, что они идут убивать! И не ври, что нет. Не хуже меня слышала.
Эри опустила голову.
— Но они же люди! Я верила, что...
— Зря, — отрезал Джек. — Верить надо своим. Мне, ему, — кивнул на Серого. — А врагам верить нельзя. Если жить хочешь.
Эри угрюмо молчала.
— Идут, — бросил Серый.
Джек резко обернулся:
— Кто?
— Мария. — Серый увидел в окно, что женщина почти бежит по улице.
Добежала до дорожки, поворачивающей к их дому, направилась было к крыльцу. И застыла, побледнев и прижав руки к груди — увидела трупы.
Справилась с собой, подошла к мертвецам. Опустилась на колени.
Что-то пробормотала, провела ладонью по лицам покойников — должно быть, закрыла им глаза. Подняла лицо к небу, прижала ладонь ко лбу.
Серый почему-то решил, что, помолившись, Мария уйдёт за подмогой, унести мертвецов. И женщина действительно, поднявшись на ноги, ненадолго замерла. Оглянулась на пустую улицу. А потом вдруг решительно направилась к крыльцу.
Джек распахнул дверь раньше, чем Мария постучала, Серый услышал, как женщина охнула от неожиданности.
— Дверью ошиблась? — с нехорошей ласковостью спросил Джек. — Бывает. Шагай дальше, куда шла.
— Я шла к вам, — негромко, но твёрдо проговорила Мария. — Ты позволишь войти?
Джек, помедлив, посторонился.
Мария вошла в комнату. Посмотрела туда, где в приличных домах висел портрет Матери Доброты, привычно подняла руку. Вспомнила, что в доме чужаков портрета нет, и отвела глаза. Руку неловко опустила.
Посмотрела на Эри. Волосы, чтобы не лезли на обработанный мазью ожог, девчонка заплела в косу, но короткие сожжённые пряди не желали убираться. Эри закручивала их в жгуты, пытаясь спрятать.
— Я принесла вам снадобье от ожогов. — Мария поставила на стол глиняную плошку с плотно притёртой крышкой.
Посмотрела на Серого — он так и сидел без майки, до ожогов пока не успел добраться. Джек присел рядом с ним. Холодно, непохоже на себя спросил:
— Зачем?
— Что? — удивилась Мария.
— Зачем ты принесла снадобье тем, кто испоганил ваш урожай? Кто устроил падёж скота? Кто только что застрелил двоих ваших людей и ещё одного ранил?
— Я не верю в то, что Мать Доброты нас наказывает. — Мария говорила всё так же твёрдо, и Серый вдруг подумал, что произносит эти слова не в первый раз. — Я думаю, что она испытывает нас. Проверяет крепость наших чувств и нашей веры. Озлобляться — недопустимо. Желать вам смерти лишь потому, что при Шамане деревья не сбрасывали цвет, а скот не дох — глупо и недостойно. Вы не желаете нам зла. Вы трудитесь бок о бок с нами...
— Плоды трудов видела? — Джек мотнул головой в сторону улицы. — Полюбуйся, если нет, под кустом лежат.
Мария покачала головой:
— Зачем ты стараешься казаться злодеем? Ты ведь не плохой человек. Я это знаю. И знаю, что ты защищал дочь, иначе не стал бы стрелять.
— Да он всегда так, — сердито глядя на Джека, вдруг сказала Эри. — Не слушайте его!
Джек молча показал ей кулак. А Мария вздохнула. Подошла к Эри, вытащила из причёски, спрятанной под косынкой, заколку: