— Первый раз таких вижу. Понятия не имею, кто это, — сплюнул на траву эльф.
— Ну, держитесь, гады, мало вам не покажется, — пообещала Ева и пустила в ход первую связку.
Энергоудар прошелся по нападавшим. Замерев на долю секунды и издав противный пронзительный вой, мутанты с жадностью впитали в себя брошенное Евой заклинание. Змеевидные наросты на их головах резко выпрямились и сменили серый цвет на черный.
Ева метнула вторую приготовленную связку заклинаний, но ожидаемого результата не получилось. Уродцы с жадностью голодных псов накинулись на брошенную в них энергию. Рты на кончиках наростов щелкали зубками, словно просили добавки. Девушка пошатнулась, приложив ладонь ко лбу. Затем взяв себя в руки, бросила в тварей еще пару приготовленных заклинаний. Те словно ждали. Вой разорвал воздух.
— Прекращай, — остановил Еву эльф. — Они только этого и добиваются, хватит их кормить.
Конэ-Эль огляделся. Тварей оказалось целая дюжина.
— Придется применять грубую физическую силу, — усмехнулся эльф, выставляя перед собой меч.
— Драться так драться, — согласилась Ева и приняла облик волчицы.
Твари накинулись разом, словно стая шакалов, не давая возможности перебить их по одному. Конэ-Эль рубанул мечом, и голова первого из подбежавших к нему монстров, отлетела в сторону, разбрызгивая кровь и слизь. А дальше, как поется в песне, «завязалась кровавая битва».
Волчица рвала глотки тварям, стараясь при этом избегать соприкосновения с хищными наростами на их головах. Ей это не всегда удавалось, и, получая болезненные укусы, она стервенела еще больше. Конэ-Эль плел мечом смертоносное кружево, шинкуя нападавших, сшибая им головы, словно капустные кочаны. Краем сознания он неотрывно следил за волчицей, не позволяя тварям одолеть ее.
Бой не на жизнь, а на смерть продлился недолго. Вскоре дюжина трупов валялась у ног эльфа. Ощетинившаяся волчица продолжала скалить окровавленные клыки, оглядываясь вокруг себя. Эльф, тяжело дыша, опустил меч. Одежда висела на нем клочьями, кое-где на теле виднелись кровоточащие раны. Когтистые лапы тварей умудрились поработать над ним.
— Кажется все… — выдохнул Конэ-Эль.
Просканировав ментальное поле, и убедившись, что поблизости нет больше мутантов, эльф устало опустил Конхен.
Волчица, перестав скалиться, вдруг неожиданно чихнула. По всей видимости, шерсть тварей попала ей в нос. Опустив голову, она принялась безудержно чихать. Со стороны это выглядело довольно забавно, и Конэ-Эль рассмеялся. Еве стало немного обидно, и волчица легонечко прихватила зубами за ногу развеселившегося эльфа.
— Все, все, больше не буду, — пообещал тот.
Солнце медленно ускользало сквозь ветви деревьев. Еще раз, оглядев поле боя, эльф высоко поднял меч над головой и издал победный клич:
— Квен хе но мей!!! — разнеслось окрест.
Задрав к небу морду, волчица вторила ему протяжным воем. Выплеснув небу эмоции, Ева приняла свой облик.
— М-да… — протянул Конэ-Эль, разглядывая ее лицо. — Досталось тебе…
— Что? Очень жуткое зрелище? — поджав губы, поинтересовалась девушка.
— Не совсем чтоб жутко, но сострадание вызывает, — закивал головой эльф.
Фыркнув, Ева сотворила себе небольшое зеркальце.
— Ну и рожа у тебя, Шарапов, — присвистнула девушка, рассматривая себя в зеркале. — Прям-таки ужасть на крыльях ночи.
Ссадины и небольшие рваные ранки от зубов змеевидных отростков с голов тварей, слегка кровоточили, а места укусов постепенно заплывали синяками.
— Обработать бы не мешало, чтобы не дай бог, заражения не было, — забеспокоилась Ева.
Через секунду в ее руке оказался пузырек с йодом и ватные шарики.
— Эх, щипать сейчас будет, — поморщилась она.
— Тебе помочь? — предложил эльф.
— Нет, я сама, только вот зеркальце подержи.
Подвывая и шипя, Ева обрабатывала свои раны. Глядя на ее разукрашенное лицо, эльф не удержался и прыснул.
— Чего ржешь? — огрызнулась Ева.
— Ты сейчас похожа на пятнистую кошку.
— Очень смешно… Между прочим, тебе тоже необходимо смазать раны. А ну, сымай эти лохмотья, — скомандовала она Конэ-Элю.
— Я эльф, на мне и так все заживет, — попытался отказаться эльф.
— Не вынуждай меня применять силу. Сейчас возьму и обездвижу тебя заклинанием, — пригрозила Ева.
— Но…
— Все! Снимай, я сказала.
Поняв, что спорить с ней бесполезное занятие, эльф положил меч на землю и скинул остатки рубахи. Ехидно хихикнув, Ева принялась разукрашивать эльфа йодными иероглифами. Обработав раны на груди и животе, девушка принялась за спину.