— А мы куда? За ними пойдем или с эльфийским королем? — поинтересовался Банкума у своего коллеги.
— Я вообще предпочитаю тут остаться, — прокаркал Де'Жетье. — Мы свое дело сделали — девку нашли. Что будет дальше, меня не касается.
Одарив презрительным взглядом мага Огня, Банкума вышел из дома мастера Зеркал следом за королем и Старейшинами Собора Трилистника. Простившись с Избранными и со своим старым другом, Тоус Светлый пустился в обратный путь. Вэйда с непониманием смотрела на оставшегося в ее доме чужака.
— А вы почему задерживаетесь? Уже все уехали, вам придется нагонять их, — обратилась к Де'Жетье мать Конэ-Эля.
— Мне что, делать больше нечего, как лезть в пекло? За спасение вашего мира мне никто не обещал награду, так что я пока у вас поживу.
Вэйда задохнулась от наглости чужака:
— Простите, господин, но мы не сдаем комнаты. Потрудитесь убраться отсюда!
— La sorciere… — прошипел Де'Жетье и вышел, хлопнув дверью.
До самой ночи, перебивая друг друга, Ева и Конэ-Эль рассказывали его родителям и элдэрам Лангена о своих похождениях в поисках Конхена. Вэйда охала, слушая о сражениях с мутантами и о том, как они уходили от погони велианских стражников. Конэ-Эль оказался первоклассным рассказчиком, сумевшим красочно и увлекательно вести повествование. И девушка Вэйде пришлась по сердцу: милая, отзывчивая, добрая. А уж то, как она хитро помогла накрыть на стол, Вэйду просто ошеломило. «Кулинарные способности» Евы-мага остались тайной девушки и матери Конэ-Эля, о которой решили до поры до времени никому не говорить.
— Но самое интересное, это происхождение Евы, — заинтриговал всех Конэ-Эль. — Отец, помнишь ее ауру?
— Как же не помнить? Помню! Такое трудно забыть — аура, как у нас, золотая.
— Все оказалось достаточно просто, — улыбнулась Ева.
— Дело в том, — продолжил Конэ-Эль, — что матерью первого воплощения Евы была эльфийка.
Несколько пар миндалевидных глаз с изумлением рассматривали девушку. Такого поворота событий они явно не ожидали.
— Но как?! — элдэр Рантелас задал вопрос, который готов был сорваться с губ всех присутствующих эльфов.
Не томя в ожидании «почтеннейшую публику», Ева обрисовала картину своего происхождения и поведала о том, по какой причине их семья распалась.
— Так вот и получилось, что я навсегда потеряла свою мать-эльфийку, — вздохнула под конец рассказа девушка. — А так хочется ее увидеть.
Элдэры переглядывались, покачивая головами.
— Нет, к сожалению, нам ничего не известно о той эльфийке. В наших летописях о ней не упоминается.
Дом мастера Вэйтэка элдэры покинули заполночь. Все, что необходимо было узнать, — они узнали, все, что считали нужным сказать — сказали.
— Тебе где постелить? — поинтересовалась Вэйда у Евы, закрывая дверь за старейшинами.
— Не знаю… — пожала плечами девушка.
— Может, на прежнем месте? — подколол ее Конэ-Эль.
— Это, где же, позвольте узнать? Уж, не на коврике ли возле твоей кровати? — Ева стала шутливо закатывать рукава, тем самым давая понять эльфу, что тот может схлопотать по ушам.
— А что? — Конэ-Эль приготовился удирать. — Привычное местечко, обжитое… Ой!
От летящей подушки, внезапно кинутой Евой, ему увернуться не удалось. Вторая боевая подушка тут же появилась в руках девушки.
— Нечестно! — возразил эльф, медленно раскачивая поднятый с пола «боевой снаряд».
— Что нечестно?
— Магию применять нечестно против бедного беззащитного эльфа. Я возражаю!
— Обойдешься, — безапелляционно отрезала Ева и швырнула вторую подушку.
На этот раз Конэ-Эль ловко увернулся и кинул в ответ.
— Дети… — глядя на них, засмеялась Вэйда. Подушечный бой затих, так и не начавшись как следует. Усталость взяла свое, и, попрощавшись с Конэ-Элем до утра, Ева пошла следом за Вэйдой в отведенную для нее комнату.
Не щадя коней, Тоус Светлый мчался в столицу понимая, что времени у него в запасе нет. Два дня… Да только до Визора при самом удачном раскладе дней пять ехать, ну а если совсем не отдыхать, а менять только коней, то четыре дня, как ни крути. Пока подтянутся войска со всей страны, пока выступят… Где время брать?
На одной из очередных коротких передышек, когда меняли коней, к Тоусу Светлому подошел маг Заклятий Ночи.
— Ваше величество, я вижу, как вы нервничаете и не щадите ни себя, ни Старейшин. Так нельзя.