Мастер Вэйтэк молча впихнул в себя еду, и, не говоря никому ни слова, ушел в свою комнату спать. Конэ-Эль отложил запланированные дела, остался дома и стал ждать. Время, затраченное его отцом на сон, показалось эльфу вечностью — Конэ-Эль и не думал, что ожидание будет столь мучительным. Он сидел рядом с волчицей и молчал. Ева не могла понять, что происходит с эльфом. Она ощущала его состояние, чувствовала волнение в душе Конэ-Эля, но не могла выяснить причину всего этого. Эльф нервничал, нервничала и она.
«Не думаю, что все это связано с его подружкой, — размышляла Ева, глядя на погрузившегося в свои мысли эльфа. — Из-за этой вертихвостки он не стал бы так переживать. Видимо, дело намного серьезней, раз он молчит. Понять бы причину…»
Ближе к вечеру мастер Вэйтэк зашел в комнату сына. Эльф вскочил на ноги.
— Что случилось в мастерских? — спросил Конэ-Эль.
— Серьезные проблемы, — нахмурился мастер Вэйтэк. — Но ты ведь не о них хотел поговорить со мной.
Конэ-Эль не знал с чего начать.
— Я хотел поговорить с тобой о волчице. Ты помнишь это?
Услышав, что речь пойдет о ней, Ева вся обратилась в слух.
Мастер Вэйтэк глянул на волчицу. Она лежала на полу с закрытыми глазами, положив голову на лапы, изредка подергивая ушами.
— А что в ней такого? — поинтересовался мастер Вэйтэк.
— Понимаешь, отец, когда я искал тебя в лесу, то решил выйти в ментал, чтобы найти твои контуры.
— Ну?
— Я увидел контуры, только не твои, а ее, — эльф кивнул в сторону Евы.
— Это тебя и беспокоит? — догадался мастер Вэйтэк.
— Да. Они более чем странные. Посмотри сам.
Мастер Вэйтэк присел на кровать сына, закрыл глаза и стал погружаться в ментал. Ева заволновалась. Что еще такого увидел Конэ-Эль в ментале, почему ее контуры так обеспокоили эльфа? Ей теперь стала ясна причина его беспокойства перед разговором с отцом. Все из-за нее. Но что?
Никогда еще вплоть до сегодняшнего дня мастер Вэйтэк не видел ничего подобного. Чтобы у зверя контуры искрились золотом? Быть этого не может! Он еще раз присмотрелся к золотым искрам. Духи леса! Цвет первородных! Бред какой-то. Волчица не может обладать таким контуром!
Конэ-Эль нервничал, Ева тоже.
— Что скажешь? — спросил эльф, когда мастер Вэйтэк открыл глаза.
— Мне все это очень не нравится, — медленно произнес он, с подозрением гладя на волчицу.
Ева напряглась. Сердцебиение у нее участилось. Взгляд отца Конэ-Эля ей не понравился, он не обещал ничего хорошего для нее.
— В чем дело, отец? — забеспокоился эльф.
— Или это совпадение, или…
— Что?
— В мастерских большая проблема с Зеркалами Сущности. Там творится непонятно что. И это началось почти сразу же с появлением твоей волчицы. Ее странные контуры и изменения в Зеркалах… Совпадение или закономерность?
Конэ-Эль до конца не понимал размышлений отца. При чем тут проблемы в мастерских и волчица?
— Пока ничего конкретно ответить не могу ни тебе, ни себе. Все очень странно и нехорошо. Что-то не то с этой волчицей. Завтра надо будет позвать старейшин, пусть взглянут на нее. Я так думаю, что они найдут верный ответ. Да и о твоей проблеме нужно им сказать. Время идет, необходимо принять решение. Завтра все определится.
Мастер Вэйтэк хлопнул себя по коленям, встал и вышел из комнаты сына. После его слов Конэ-Эль забеспокоился еще больше. Он переживал за волчицу. Уж очень ему не хотелось, чтоб старейшины увидели в ней опасность и забрали ее. Он за эти дни всем сердцем привязался к волчице, привык. Мысль о том, что ей могут причинить вред, резанула ножом.
«Все, влипла, — напряглась Ева. — Если меня завтра разоблачат, то я пропала! Нужно что-то делать».
Только вот что? И Ева приняла решение — бежать. Лапа хоть и не зажила до конца, но, прихрамывая, она все же сможет уйти. До безумия больно расставаться с эльфом, только иначе нельзя.
Конэ-Эль никак не мог уснуть. Он смотрел на волчицу и все думал и думал. Что уготовит ей завтрашний день? Как уберечь от беды, если вдруг старейшинам что-то не понравится в ней? Волчица спала.
«Девочка моя, ты так спокойна и безмятежна. Спи, моя хорошая, спи. Я никому не позволю обидеть тебя. Пойду наперекор отцу и всем остальным, если до этого дойдет. Не бойся, у меня есть один козырь, о нем пока еще никто, кроме отца, не знает. Они вынуждены будут прислушаться ко мне. Я же знаю, что ты ни в чем не виновата. Эти Зеркала сами по себе сошли с ума. Спи, спокойной ночи».