— Врезать хочешь? Ну-ну, — совершенно спокойно сказал Артур Михайлович.
Константин Григорьевич задышал, как разъяренный бык на корриде.
— Давай, бей.
Смирнов опустил руку.
— Думаешь, тебе от этого легче станет? — Артур Михайлович не скрывал иронию. — Ошибаешься, брат, только хуже будет.
Константин Григорьевич разжал кулак, подошел к столу и обреченно опустился на стул. Главный инженер с жалостью смотрел на него. Начальник отдела разведки закрыл лицо руками, его плечи затряслись. Артур Михайлович подошел к нему:
— Ну, Кость, прекрати. Ты мужчина, а не кисейная барышня.
Смирнов не слышал.
— Вот они, последствия чрезмерного употребления алкоголя, — констатировал главный инженер. — Все, все, успокойся. — Артур Михайлович похлопал друга по плечу.
Константин Григорьевич тер лицо руками.
— Ты прав… Хватит. Сам себя извел. Вон. во что превратился, — Смирнов посмотрел на себя в зеркало, висевшее на стене. — Ну и рожа у тебя, Шарапов…
— О! Чувство юмора возвращается, значит, пациент будет жить, — улыбнулся Артур Михайлович.
Константин Григорьевич хмыкнул.
— Кофе нальешь?
— Без вопросов. Только у меня растворимый.
— Подойдет, — согласился Смирнов.
Главный инженер отправился готовить кофе, оставив друга наедине с его мыслями. В гудящей и больной голове Смирнова мысли тупо топтались по кругу.
«Какое ж это поганое состояние, похмелье, — резюмировал Константин Григорьевич. — Пора от него избавляться».
Сделав рукой пасс в воздухе, не по необходимости, а развлечения ради, он сотворил себе стаканчик антипохмелина. Можно, конечно, было прибегнуть к более сложным плетениям заклинаний, и за секунду вывести себя из противного состояния, но для этого необходимо собраться с мыслями и приложить некоторое усилие. Увы, сие действо в данный момент вызывало головную боль, поэтому Константин Григорьевич пошел по пути наименьшего сопротивления. Артур Михайлович вернулся с чашкой горячего кофе. Заметив пустой стакан на столе, он с подозрением посмотрел на Смирнова:
— Я надеюсь, что в данной таре водка отсутствовала?
Константин Григорьевич кивнул головой:
— Полное отсутствие ее присутствия. Антипохмелин.
— Тогда легче. На, держи. Смотри только, не обожгись. Горячий, — Артур Михайлович протянул Смирнову дымящуюся чашку.
Начальник отдела разведки сделал аккуратный глоток и с благоговением закрыл глаза.
— Слышь, Кость, — позвал Артур Михайлович. — Тебя искали.
— Кто?
— Полежаев. Он уже несколько дней интересуется, где ты.
Смирнов медленно пил кофе.
— Позвонил бы ты ему, — предложил главный инженер. — Старик волнуется.
— Позвоню, только чуть позже.
Поставив пустую чашку на стол, Константин Григорьевич провел рукой по колючей щеке.
— Бритва есть?
— У меня как в Греции, усе есть, — гордо произнес Артур Михайлович. — Давай-ка отправляйся в душ. Там и побреешься, и приведешь себя в порядок. А то хрен знает, на кого стал похож.
— На себя бы посмотрел, — парировал Константин Григорьевич. — Сам не лучше, чисто домовой. Вон бородищу какую отрастил.
Артур Михайлович довольно хмыкнул и погладил бороду.
— Согревает в холода борода, — пропел строчку из когда-то услышанной песенки главный инженер.
На следующий день Константин Григорьевич пришел в норму. Памятуя о том, что его звонка ждет Полежаев, он достал свой сотовый телефон, и, попивая кофе, набрал номер. Трубку долго никто не снимал. Наконец, на пятом звонке второй попытки он у слышал знакомый, подхриповатый голос:
— Алло. Полежаев слушает.
— Никанор Кузьмич, доброе утро. Это я, Смирнов.
На том конце провода образовалась тишина.
— Алло, Никанор Кузьмич, вы меня слышите? Алло-о.
— Слышу, Костя, слышу, — медленно произнося слова, ответил Полежаев.
— Вы искали меня? — поинтересовался Смирнов.
— Что ж ты вытворяешь, сукин сын. В университете все с ног сбились, его разыскивая, а он на КПЛБ водкой мозги себе заливает. Артур у меня еще свое получит, за то, что покрывал тебя все эти дни.
— Это он вам сказал, что я… — поинтересовался Константин Григорьевич.
— А кто ж еще. Кроме него, о твоем местонахождении никто и не знал. Ловко покрывал твое безобразие, шельма, — ответил Никанор Кузьмич.
Смирнов предпочел промолчать.