Вот и сейчас, непривычный вид девушки, в обтягивающей одежде, заставил эльфа прятать взгляд. Ева заметила это и тяжело вздохнула.
«Вот ведь гадство, — с досадой подумала она, — даже не смотрит. К волчице, небось, сразу подбежал бы и угощать вкусненьким стал…»
Душа у Евы заскулила, просясь в звериную шкуру, но девушка решила, что сейчас не время. И к тому же хотелось позавтракать, попробовать вкусненькие свеженькие булочки с сахаром. Ева грустно вздохнула про себя, а на лице продолжала светиться улыбка. Маг перекинул взгляд с девушки на эльфа, затем обратно, хмыкнул, но ничего говорить не стал. Да и зачем? Свои решения они должны принять сами.
После завтрака мастер Агвальт оставив Еву в столовой, позвал Конэ-Эля за собой. Они пришли в просторное помещение, явно предназначенное для уроков фехтования и занятий различными видами борьбы. Эльф с любопытством разглядывал все вокруг себя. В дальнем углу на полу лежали какие-то странные матрасы, невысокие и жесткие на вид.
«Наверное, мастер Агвальт отдыхает на них, когда устает», — обрадовался своей догадке эльф.
В другом углу с потолка на стальном канате свисал цилиндрической формы мешок.
«Это-то уж я точно знаю для чего, — хмыкнул эльф, — мы с Лореком такие же подвешивали к ветвям дерева, чтоб отрабатывать выпады с мечом. Мы их еще травой набивали для имитации тела противника».
Решив показать свои умения магу, эльф достал меч и в несколько прыжков подлетел к свисающему мешку. Конхен свистнул, послышался звук лопающейся кожи, и из мешка на пол посыпался песок. Маг, цокая языком, покачал головой. Эльф стоял, опустив меч, и с недоумением смотрел, как худеет на его глазах странный мешок, а на полу быстро-быстро образуется холмик из песка.
— Вот ведь, засранец, какую грушу испортил…
— Че-честное слово, я не хотел, мастер Агвальт, — стал извиняться эльф, — я думал, что…
— Ладно, — маг махнул рукой, и песок вместе с испорченным снарядом исчез. — В другой раз сперва спроси для чего, а потом уж действуй.
Эльф оглядел зал. Столько непонятных приспособлений, столько странных конструкций, он даже не знал с чего бы начать спрашивать.
— Всему свое время, — поняв его растерянность, сказал маг. — По необходимости буду тебе объяснять, что к чему.
— А когда мы начнем тренировку? — полюбопытствовал Конэ-Эль.
— Прям сейчас.
— А как же Ева? С ней вы когда начнете занятия?
— Через минуту, — спокойно ответил маг.
Конэ-Эль с недоумением смотрел на него. А когда перед ним вдруг неожиданно появился еще один мастер Агвальт, миндалевидные глаза эльфа полезли на лоб.
— Чем ты так удивлен? — нарочито спросил маг, зная, что Конэ-Эль впервые сталкивается с таким проявлением магии.
— Вы… он… как? — только и сумел выдавить из себя эльф.
— Тут нечему удивляться, я всего лишь спроецировал себя на параллельный энергопоток. Тот мастер Агвальт, которого ты сейчас видишь перед собой, всего лишь моя временная копия. Он не обладает всем тем, что знаю и умею я, но знания всех видов боя, как с оружием, так и без, в нем заложены в полном объеме. В течение этих двух дней ты будешь тренироваться с ним. Все понятно?
— Да, — растерянно произнес эльф.
— В чем проблема?
— Вы, то есть ваш двойник — старец. Извините, мастер Агвальт, но у меня рука не поднимется нанести ему хотя бы один удар.
— Вот как, — маг с интересом приподнял бровь, — тебя смущает внешний вид противника?
— Если честно, то да.
— Напрасно, мальчик, весьма напрасно, — покачал головой мастер Агвальт. — Запомни: внешность бывает очень даже обманчива. Тебе может показаться, что противник слаб, мал, дряхл или немощен, ты пожалеешь его, не зная истинной силы, и поплатишься за это жизнью. Смотреть надо не на оболочку, противника необходимо почувствовать, распознать, понять его внутреннюю силу. Что ж, это был твой первый урок.
Эльф думал. Думал над тем, что сказал маг. Не проронив больше ни слова, мастер Агвальт исчез, оставив Конэ-Эля со своим двойником, зная, что времени прохлаждаться у эльфа больше не осталось, дабл-Агвальт взялся за него по полной программе. Его же самого ждала Ева Мага радовало, что всего за одну ночь в ней проснулась тяга к магии.
«Надо же как глубоко техногенный мир запрятал в ней стремление к магии, — размышлял мастер Агвальт, перемещаясь в межпространстве к Еве. — Девочка достаточно сильный маг, а напрочь отвыкла использовать свои знания. Но теперь все меняется и это меня радует. Бедные, несчастные маги из мира людей! Вынуждены скрывать свои силы, свои таланты, практически отказываться от возможности использовать магию только потому, что живут среди тех, кто в них не верит, только из-за того, чтоб не вызвать волну негатива и агрессии. Иначе повторится то, что когда-то привело к расколу Матричного мира. Бред! Чистый бред! Великие маги, чтоб как-то реализовать себя, вынуждены выступать в роли шутов-фокусников на потеху публике, развлекая их. Поговаривают, что даже сам мастер иллюзий Фаил Де'Коупер вынужден был пойти на такой шаг, чтоб совсем не потерять навыки. Что уж тут говорить о бедной девочке. Конечно, она усыпила в себе мага, чтоб не сгореть от неумолимого желания использовать магию там, где делать этого нельзя. По себе ведь знаю, стоит только начать, потом остановить невозможно. Отказаться от того, чему уже научился и умеешь делать, все равно, что вначале научиться летать, а потом, глядя в зовущее и манящее тебя небо, говорить самому себе: нельзя, нельзя, увидит кто… Нет, я бы такого не выдержат…»