- Ты должен сделать выбор, - сказал Тайканик. - О, несомненно, будет время для удовлетворения каких-то твоих интересов, но...
Фарадин покусывал нижнюю губу. Обязанность удерживала его здесь, но он чувствовал себя разбитым. Лучше бы он отправился на площадку среди скал, где уже проходили испытания с песчаной форелью. Теперь имелся проект с огромным потенциалом: отвоевать у Атридесов монополию по производству спайса и что-то должно было произойти.
- Ты уверен, что эти близнецы будут... устранены?
- Нет ничего абсолютно точного, Мой Принц, но шансы хорошие.
Фарадин пожал плечами. Убийство оставалось фактом королевской жизни. Язык был полон едва заметных перестановок в способах, чтобы устранить важные персоны. С помощью одного слова можно было отличить отравленное питье от отравленной пищи. Он полагал, что Атридесские близнецы будут ликвидированы с помощью яда. Это была не совсем приятная мысль. По общим отзывам близнецы были довольно интересной парой.
- Нам обязательно надо отправиться на Арракис? - спросил Фарадин.
- Это лучший выбор, это значительно ускорит осуществление наших планов.
У Фарадина оставался еще один вопрос, и Тайканик поинтересовался, для чего эти расспросы.
- Я встревожен, Тайканик, - сказал Фарадин, когда они поворачивали за угол ограды и направлялись к фонтану, окруженному огромными черными розами. Из-за ограды было слышно, как садовники щелкали ножницами.
- Да? - подгонял его Тайканик.
- Ну, это, религия, которую мы изучаем...
- В этом нет ничего страшного, Мой Принц, - сказал Тайканик; он надеялся, что его голос был твердым и уверенным. - Эта религия обращается к воину, который предстает в моем лице. Это очень подходящая религия для Сардукара. - По крайней мере, это была правда.
- Да-а-а... Но моей маме, видимо, это очень нравится. "Пропади она пропадом, эта Вэнсика! - подумал Башар. - Она вызывает у своего сына подозрения".
- Меня не волнует, о чем думает твоя мама, - сказал Тайканик. Религия - это личное дело каждого человека. Возможно, она видит в этом нечто, что, может быть, поможет возвести тебя на трон.
- Именно об этом я и думал, - сказал Фарадин.
"Какой наблюдательный парень!" - подумал Тайканик. Потом сказал:
- Присмотрись к этой религии сам: ты сразу же поймешь, почему я выбрал ее.
- И, тем не менее... проповеди Муад Диба? В конце концов, он был Атридесом.
- Я могу лишь сказать, что пути Господни неисповедимы, - сказал Тайканик.
- Да. Скажи мне, Тайк, почему ты именно теперь попросил меня прогуляться с тобой? Сейчас почти полдень, и обычно в это время моя мать отправляет тебя куда-нибудь с разными поручениями.
Тайканик остановился у каменной скамьи, которая стояла напротив фонтана; позади нее росли гигантские розы. Плещущая вода действовала на него успокаивающе, и, не отрывая от нее глаз, он заговорил:
- Мой Принц, я делал кое-что, что не понравилось твоей маме. - И подумал: "Если он поверит этому, то ее дьявольская схема заработает". Тайканик почти наделятся, что схема Вэнсики потерпит крах. "Привезти сюда этого проклятого Проповедника. Она была ненормальной. И какой ценой!"
Когда Тайканик в ожидании замолчал, Фарадин спросил:
- Ладно, Тайк, что же ты натворил?
- Я доставил сюда практикующего толкователя снов, - сказал Тайканик.
Фарадин метнул проницательный взгляд в сторону своего компаньона. Некоторые из более старших сардукаров играли в игру с толкованием снов, они так в этом преуспели после их поражения в "игре" с "главным толкователем снов" Муад Дибом. Где-то в их снах, как они полагали, может быть указано, как достичь власти и славы. Но Тайканик всегда воздерживался от этой игры.
- Это не похоже на тебя, Тайк, - сказал Фарадин.
- Тогда я могу только говорить о том, что подразумевает эта новая религия, - сказал он, обращаясь к фонтану. Упоминать о религии, подразумевалось, конечно, говорить о том, зачем они рискнули доставить сюда Проповедника.
- Тогда говори то, что подразумевает эта религия, - сказал Фарадин.
- Как велит Мой Принц, - Он повернулся, посмотрел на этого юного обладателя всех снов, которые теперь извлекались для того, чтобы направить Дом Коррино по правильному пути. - Церковь и Государство, Мой Принц, даже научное обоснование и вера; и даже больше: прогресс и традиция - все это согласовано в учении Муад Диба. Он учил, что не существует непримиримых противоположностей, за исключением вероисповеданий и снов. Будущее открывают в прошлом, и оба эти понятия являются частью одного целого.
Несмотря на сомнения, которые он не мог рассеять, Фарадин был потрясен этими словами. Он услышал ноту вынужденной откровенности в голосе Тайканика, как будто человек говорил против своей воли. - И поэтому ты приведешь ко мне этого... этого толкователя снов?
- Да, Мой Принц. Потому что твой сон пронизывает Время. Ты сможешь понять свою внутреннюю сущность, когда осознаешь, что вселенная - это единое целое. Твои сны... ну как это сказать...
- Но я не придавал значения своим снам, - запротестовал Фарадин. Они как диковинка, не больше. Я никогда не подозревал, что ты.
- Мой принц, имеет значение все, что бы ты ни сделал.
- Ты сильно преувеличиваешь, Тайк. Ты в самом деле веришь, что этот Проповедник может разгадывать самые великие тайны?
- Да, Мой Принц.
- Тогда придется огорчить мою мать.
- Ты хочешь увидеть его?
- Конечно, если ты доставил его сюда, чтобы вызвать неудовольствие у моей матери.
"Он насмехается надо мной?" - подумал Тайканик. И сказал: - Я должен предупредить вас, что старик носит маску. Это изобретение с планеты Икс, которое позволяет слепому видеть своей собственной кожей.
- Он слепой?
- Да, Мой Принц.
- Он знает, кто я?
- Я сказал ему, Мой Принц.
- Очень хорошо. Пойдем к нему.
- Если Мой Принц соизволит подождать один момент здесь, я приведу старика к нему.
Фарадин оглядел окружавший фонтан, улыбнулся. Это место, как и любое другое, как нельзя лучше подходит для этой глупой затеи.
- Ты говорил ему, что мне снилось?
- Только в общих чертах, Мой Принц. Он спросит вас о ваших личных суждениях по этому поводу.