— Спасибо, — поблагодарила я, выходя из воды.
— За то, что не мешал? — спросил он.
— Именно.
— Теперь идём, Деви Дану ждёт в храме.
Я вздрогнула, но послушалась. Все это было волнительно. Еще при жизни я слышала, что у балийцев своя особенная религия. Она похожа на индуизм, но не повторяла его в точности. Боги здесь звались по-своему, а храмы строились на особый манер.
— В какой храм мы идем?
— Пура Улун Дану, что стоит на озере Батур.
Не входя в деревню, шли вдоль водной глади. Далеко впереди на озере виднелись очертания темного сооружения сложной формы.
В этом новом теле все ощущения были другими. Предметы, деревья, живые существа перестали быть плотными, жесткими. На ощупь они больше походили на пудинг пли суфле. Немного сопротивлялись, но иногда давали проникнуть внутрь и даже пройти насквозь. Я попыталась вспомнить курс квантовой физики, который возможно мог бы понять происходящее, но никаких толковых объяснений не находилось. Может быть все окружающее просто галлюцинация умирающего мозга?
— О чем задумалась? — с интересом спросил проводник.
— О природе духов и посмертных галлюцинациях, — выпалила я в ответ.
— Не думаю, что человеческие знания и пустые предположения смогут как-то тебе помочь.
Я не ответила, снова погрузившись в мысли. В моей короткой жизни было столько страхов, столько сомнений. Как много раз я шла не туда и занималась не тем. И только в последние два года жизнь начала выходить на тот путь, который я могла назвать своим, но эта дурацкая смерть все сломала.
— Пришли! — громко воскликнул проводник, и я вынырнула из тяжёлых мыслей.
Подняла взгляд и увидела понтонный мост. Он лежал прямо на воде и вел к храму, построенному на маленьком островке.
— Надо же, этот храм будто плывёт в воде, — заметила я с удивлением.
Пока мы шли по мосту, я шепотом считала шаги, как в детстве. Не знаю почему, но в тот момент мне этого нестерпимо хотелось. Будто такое простое действие делало этот странный мир чуточку понятнее. А потом вдруг вспомнила считалочку «любит, не любит, плюнет, поцелует, к сердцу прижмет, к черту пошлет», и на последнем шаге на мосту вдруг выпало «к сердцу прижмет», от чего стало как-то легче и теплее.
Перед черной громадой храмовых врат я остановилась. Они походили на две океанские волны, катившиеся друг на друга, которые за миг за столкновения застыли в камне. Казалось, что как только я вступлю на порог, они оживут и обрушатся на меня со всей исполинской силой.
— Почему храмовые ворота на Бали всегда такой формы?
— Это чанди-бентар — расколотые врата. Они символизируют добро и зло, между которыми человек балансирует в течение жизни, — он ненадолго замолчал, будто давая мне обдумать слова, а затем сказал. — Прошу, проходи.
Я медлила. За границей врат парил белесый туман, не дающий разглядеть внутренний двор. Я пошла, лишь когда почувствовала толчок под лопатку.
Внутри оказалась круглая площадка, выложенная брусчаткой, окруженная черными каменными стенами, и никого.
— Этот двор символизирует мир людей. Ты уже прошла его, мы не будем здесь останавливаться.
Я вздрогнула, словно получила пощечину. Наверно я все еще надеялась, что умерла не по-настоящему и смогу вернуться. Впереди появились вторые расколотые врата.
— Проходи, — проводник был настойчив, я не сопротивлялась.
Вступая на порог врат, я ощущала будто пересекаю линию, которая отделяет мир живых от чего-то другого. Воздух на границе был более плотным, будто предо мной висела невидимая завеса.
Второй двор был другим. В его центре росло невысокое пышное деревце, а вокруг туда-сюда ходили полупрозрачные черно-белые люди. Вокруг каждого мерцал тонкий цветной ореол, у кого-то ярко жёлтый, у кого-то серый.
— Это пограничная зона, где обитают духи, — прошептал проводник и обвел рукой пространство.
— Странно, почему они по-разному светятся, а у тебя и меня ореолов нет.
— Я не призрак человека, а хьянг, дух-проводник. А у тебя свечение есть, ты просто его не видишь.
— И какого я цвета?
— Ты золотая, — улыбнулся он.
— Надо же! — мне всегда нравился желтый. — А что это означает?
— Не мое дело рассказывать об этом. Пойду оповещу о нашем приходе. Никуда не уходи, пожалуйста, я скоро вернусь.
— Я что похожа на человека, кому есть куда сбежать?
Он не ответил и ушёл через третьи врата в следующий двор.
1.2
Я осмотрелась, центр небольшого двора венчала одиннадцати ярусная пагода, я даже помнила, как она называется — «меру». Она напоминала детскую пирамидку, сложенную гигантским ребенком. По центру она была оранжевой, а каждый ярус покрывали чёрные как смоль листья сахарных пальм. В воздухе витал аромат манго и цитрусовых.