От удивления я вздрогнула и выронила крис.
7.2
Я отползла назад, спустилась с кровати и попятилась к двери. Руки дрожали. Хотелось закричать, хотя все равно никто бы не услышал.
— Ты что же боишься? — вновь раздался голос.
В голове зашумели мысли, я стала корить себя за то, что взялась за лювак. В прошлый раз летала, теперь это. Я обернулась и кинулась к двери, выскочила в коридор и понеслась по лестнице вниз. Выбежала в сад, заметалась в поисках укрытия. Может лучше наоборот стоит найти оружие, которое способное противостоять крису?
Ринулась к дверям храма, за которыми скрывались дети горы Батур и села около них на корточки. Если крис будет преследовать, то закричу. Возможно, Вайан услышит и спасет меня.
— Дурочка, ты почему испугалась? Дикарь на тигре и то меньше тебя устрашил.
— Оставь меня в покое! — выкрикнула я, ощущая себя обнаженной и беззащитной.
В этот миг я услышала “ш-ш-ш", будто что-то летело, рассекая воздух. И через мгновение передо мной на расстоянии локтя завис сверкающий крис. Лезвие было направлено точно в лицо. Я зажмурила глаза и истошно закричала.
Мгновение и жгучая боль пронзила правую руку, я открыла глаза и увидела тонкий разрез сантиметров пяти длиной около запястья. Кинжал неподвижно лежал на земле, лезвие было запачкано моей кровью.
Я с силой заколотила в ворота и закричала, но никто не услышал и не открыл. Обернувшись назад, увидела, что крис лежит на том же месте, я побежала обратно в дом. Мне нужно оружие, чтобы как-то защититься. Или запереться в комнате и закрыть ставни?
Я забежала на кухню, открыла ящик со столовыми приборами, взяла самый большой нож и ринулась наверх. Заскочила в комнату заперла дверь, захлопнула ставни. И только тогда снова обратила внимание на руку, рана все ещё полыхала, по запястью текла кровь. Если порез не трогать, то он заживет довольно быстро, но надо остановить кровотечение. Взяла платок из шкафа и перебинтовала руку.
Сердце билось с невероятной скоростью, виски пульсировали. Крис не мог меня убить, но причинить страдания на долгие недели - запросто. До возвращения детей горы Батур оставались целые сутки. Как выжить?
До моего слуха снова донеслись звуки, кто-то или что-то стучало в ставни, они сотрясались от ударов, будто стонали от боли. Я забилась в угол и выставила нож на вытянутой руке, хотя понимала, что он вряд ли защитит от смертоносного криса. Ставни содрогались, правая рука тряслась, капли пота стекали с висков.
— Боже, боже, спаси меня. Не хочу больше страдать, пожалуйста, — я пыталась вжаться спиной в стену и раствориться в ней.
Ставни разлетелись в щепки и в комнату влетел сверкающий крис. Без промедления метнулся ко мне и вонзился в руку с кинжалом, пригвоздив ее к стене.
— Не бойся хозяйка, ради твоего же блага, — шипящий голос заполнил комнату.
Мой вопль перекрыл его слова, перед глазами вспыхнули красные круги, голова закружилась, боль прокатывалась по руке ввинчивалась в мозг, поглощала целиком. И вдруг среди это ужаса возник луч света, луч спокойствия, будто пелена с сознания, ослепленного болью, стала уходить.
— Не сметь! — рявкнула я. — Слышал? Выметайся!
В тот же миг кинжал выскочил из ладони и упал на пол. Я подбежала к шкафу и выдернула первый попавшийся шарф, которым перебинтовала ладонь. Ткань сразу же пропиталась кровью.
— Ты смогла, хозяйка, ты сильная. Теперь я буду защищать тебя, — в голове снова раздался шепот криса.
— Как же! — меня переполняло возмущение. — Я к тебе больше не притронусь.
Я пинком отправила сумасшедший кинжал в угол и рухнула на кровать. Кажется, опасность быть изрезанной миновала, и я могла выдохнуть.
Бросилась в кровать и моментально заснула. Во сне явился Баронг и пытался мне что-то рассказать, но я почти ничего не поняла. Услышала лишь: держи крис при себе, он твоя единственная защита. Но даже во сне все мое нутро противилось этой идее и помню, как яростно отказывалась доверять болтливому кинжалу.
**
Проснулась в один миг, рывком сев в кровати. Посмотрела по сторонам — все на месте, как было, крис в углу остриём к стене, тишина. Рука болеть перестала, я размотала ткань и удивилась — рана затянулась, оставив лишь тонкий шрам на ладони. Порез на предплечье вообще исчез без следа. Удивительно.
— Эй, ты, сумасшедший кинжал, что молчишь? — я замерла в ожидании ответа, но крис хранил тишину. Повторила вопрос несколько раз, но он не ответил, будто никогда не разговаривал.