— Я совершаю танец пламени. Оно прекрасно, словно новый день. И вместе с солнцем восходит под руками моя любовь, как огненный рассвет. Ты пробудись от вечного забвения в каморке мира, что когда-то был твоим, ты посмотри на дивное волнение, что есть во мне, когда тобой любим, — уже шёпотом проговорил Альтиа.
Я открыл глаза и увидел, что он тоже плачет, а в глазах была такая всепоглощающая любовь и нежность, что я подался вперёд и обнял его.
Мы опустились на пол, который совсем не ощущали, словно пребывали на небе.
— Когда я увидел тебя впервые, что-то древнее шевельнулось в душе, и я понял: ты нужен мне. Ты очень похож на одного мальчишку, которого я видел вечность назад, словно в забытом сне. Тебе придётся остаться здесь, со мной, пока я во всём не разберусь.
— Не говори ничего. — Я крепко обнимал его. — Просто помолчи. Ты же знаешь, я соглашусь на всё.
— Как же они тебя ранили, — сказал Альтиа, нежно целуя лицо, гладя руки и плечи. — Я высвобожу тебя и твою любовь из темницы несчастий и боли. Я высвобожу.
И волны нежности вливались в меня, прокатывались по телу, снимали напряжение и будто высвобождали из тугих пут.
Мы так и уснули, обнявшись, и мне снились светлые сны с весенним цветущим садом. Я помнил, как смеялся, наслаждаясь тем неведомым пронзительным счастьем, что обрушилось на меня.
*
Я проснулся внезапно. И никак не мог понять, где я и кто. Потом всё вспомнил и быстро поднялся на ноги. Альтиа сидел за столом и что-то задумчиво писал. Услышав шум, он повернулся. Его лицо осветила мягкая и добрая улыбка.
— Школа. Родители.
Растерянность и беспокойство, что стремительно перерастали в страх, заставили Альтиа вскочить и оказаться рядом.
— Стой, остановись, не впускай их в сердце!
— Не могу, они сильнее. Помоги.
— Страх, беспокойство, уйди, покинь сознание любимого мной, я говорю слова, что сберегут покой. Страх — разрушитель, уйди, не смей касаться его, я говорю слова, что оживят его. Лёша, ты только здесь. Прежнего тебя уже нет. Забудь печали и беды. Посмотри на меня, посмотри. Ты видишь, это реальность: я, Дом и будущие друзья, а то, что хранится там, в том мире, что далеко, пока ты со мной, не коснётся тебя. Ты должен стать сильным здесь, чтоб мир не сломил тебя. Ты должен идти сквозь него, как пламя сквозь воздух дня. Не волнуйся, успокойся. Того мира не существует. Пока ты здесь, в этом Доме, его просто нет, а это значит, что некому заметить твоё исчезновение. Ты убедишься в этом сам, когда вернёшься.
Он пригладил мои всклокоченные волосы.
— Я верю тебе, Альтиа. И даже если бы тот мир был, это бы ничего не изменило. Я не хочу возвращаться.
— Успокоился — тогда иди умойся. Ванная через две двери налево. Если кто-то тебя остановит, скажи, что ты мой друг.
— Хорошо, — сказал я и выскочил в коридор.
Альтиа ещё немного постоял на коленях, словно прислушиваясь к чему-то, потом сел, глядя на светлеющее окно. Он ни о чём не думал. Он сохранял, запоминал наступившую в душе тишину. Мыслей не было, ничего не было, просто жизнь. Старая боль наконец отпустила сердце, и стало очень легко. Всё уже было, словно то, чего он давно ждал, свершилось, и он был счастлив этой наступившей тишиной и покоем внутреннего умиротворения.
Как же я люблю его,
Мальчика, что рождён быть со мною.
Как же я люблю его,
Мальчика, что живёт любовью.
В тишине, под пологом ночи,
В тишине, отдаваясь ласкам,
Он смеётся, и я смеюсь;
Ночь, как же ты прекрасна.
Открываясь вечности тьмы,
Падать вместе в объятия мрака.
Просыпаться, бежать в рассвет
И никогда не возвращаться.
На перекрёстке прожитых лет
Повстречались мы и отразились
В золотых зеркалах
На дороге мечтаний.
— Лёша, здесь живёт много детей, которые совсем не дети, хоть и выглядят таковыми. Они воплощённые силы-сознания из сердца Дарующего Жизнь, рождённые в круге Гран. Познакомься с ними, постарайся впустить в себя. Они помогут открыться.
— Так они не люди?
— Нет. У них человеческие тела, но нечеловеческие сознания. Принимай их такими, какие они есть, и старайся увидеть суть.
Две девчонки сидели на пушистом одеяле. Их ладони были соединены. Весёлое выражение не покидало лиц. Когда я вошёл в комнату, они повернулись ко мне.
— Иди к нам.
Я приблизился и сел рядом.
— Я Лёша, друг Альтиа.
— Мы знаем. Меня зовут Тиль, а её Воа. Дай нам руки.
Я протянул ладони. Тиль взяла левую, а Воа правую. Они перебрали мои пальчики, затем стали водить по кругу, то надавливая, то словно царапая кожу. Продолжая разминать ладони, они подсели ближе и, прижав по одной руке к моей груди, заговорили.
— Мы нежность, мы ласка, мы свежесть и чистота. Посмотри на наши тела, в них живёт совершенство утра. Словно капельки чистой росы, словно свежий воздух зари, мы коснёмся тебя. Прикоснись к нам и ты.
Я осторожно провёл по рукам, что прижались к груди. Они показались такими тоненькими и хрупкими, что я немножко испугался этой хрупкости. Наверное, это отразилось на моём лице, потому что Воа сказала:
— Не бойся. Ты не причинишь нам вреда. Прояви свою нежность.
Я взял её руку и поцеловал тонкие пальчики, затем прижался губами к тёплой ласковой ладони. От неё пахло цветами. Мне захотелось укутаться в их тёплые ладони всему с головой. Я подался вперёд, а они уже снимали свои длинные рубашки. Затем раздели меня. В них была такая невесомая тонкость, что я не мог без внутренней дрожи смотреть на них.
— Не бойся, — вновь сказала Воа, и мои ладони, слегка касаясь, заскользили по её телу, от груди вниз, по мягкой коже живота. Я лёг рядом с ней, а Тиль обняла меня сзади и нежно гладила лицо.
Хрупкость и нежность пронизывали происходящее. Я понял, что никогда не смогу причинить вреда ни одной девочке, хоть эти таковыми только казались. Хрупкость жизни и любви наполняли меня.
— Я люблю вас, — сказал я, и их тёплые ладони, их гибкие руки и тела укутали меня с головой. Я растворялся в прикосновениях, и не было ничего прекраснее счастья переживания красоты и нежности друг друга.
— Ты хороший мальчик, с тобой приятно быть собой.
Я провёл с ними весь день. Мы изучали друг друга. Пили свежий яблочный сок и смеялись от переполнявшей нас радости и веселья. Я рассказывал забавные истории, которые сочинял прямо на ходу. «Как хорошо иметь сестёр», — думал я. А о том, что девочки в моём классе были какими-то другими, я совсем забыл.
— Уже вечер, тебе надо идти к Альтиа, — сказала Воа. — Приходи к нам ещё, ты нам понравился, приходи, мы будем рады.