Юбля! Ну, издеваться-то над человеком зачем! Пацан мелкий совсем. Даже знак Цуе не носит. А это значит, что до того, как на его голову свалилась Марика, он даже с женщиной не был. Извращенка!
Мальчишка мялся, но медленно стягивал с себя одежду. Нандрель обняла его сзади. Он попытался дёрнуться. Куда там, мало того, что молодой совсем, так ещё и не боец! Нандрель шустро развернула его к себе, приподняла рукой за подбородок, смакуя поцелуи.
Ясно, трахать пацана будет Нандрель. У меня в последнее время закрадывается мысль, что вся эта их магия Ар только через секс делается.
В это время Нандрель уже раздела мальчишку. Он пытался вывернуться из её рук. Но потом ловил суровый взгляд Марики и чуть ли не со слезами возвращался обратно.
- Тоби, я хочу, чтобы ты был ласков с Релой. Я хочу посмотреть на это. Не разочаровывай меня!
Парень с обречённым видом подался к Нандрель, тихонько целуя её.
- Тоби, ты забыл, как это делается? Или ты хочешь меня разозлить?
Мальчишка замотал головой. Каким-то заученным движением убрал волосы Нандрель с плеча и принялся покрывать поцелуями шею, висок, глаза, губы, руками неумело расстёгивая блузку на её груди.
Он ещё раз с надеждой покосился на Марику. Но она только кивала:
- Хорошо, продолжай.
Одежда Нандрель осела на коврике у кровати. Между прочим, у неё аппетитная фигура. Гармоничная такая, и мускулы не так явно выделяются, как у Марики. Хотя той её мускулы идут.
Марика потянулась в кресле с видом довольной кошки.
- Продолжайте. Я скажу, когда остановиться.
Юбля. Как бы меня ни бесил сам факт существования этого парня, сейчас мне было его жалко. Только сделать ничего нельзя. Никто другой, кроме этих двух извращенок, вывести его из этого рабского состояния не сможет.
Нандрель опрокинула мальчишку лицом в подушки, почти с урчанием покусывая его попу. Ещё одна дурная кошка! Вот кого-кого, а Нандрель явно не смущало ни моё присутствие, ни уж тем более присутствие Марики. Развратная зверушка!
Тем временем Нандрель с теми же повадками хищной котяры перевернула парня на спину и, раскидав по нему свои длинные волосы, нырнула губами в направлении члена. Мальчишка уже не зажимался. Он просто зажмурил глаза и с глупой рожей расслаблялся на подушке. Кто же от такого прятаться будет. У меня тоже, честно говоря, картина вызывала довольно однозначную реакцию. Правильно, какая тут многозначность? На меня смотрела попа Нандрель, плавно покачивающаяся в такт её движениям. Очень призывно так покачивающаяся.
Я перевёл взгляд на Марику. Эта хитроухая извращенка сидела и, ухмыляясь, смотрела на меня. Юбля, она издевается?
Нандрель прервалась, так и не дав парню кончить. Забрала с протянутой руки Марики что-то типа помады, не прячась, намазала этим губы и впилась ими в губы мальчишки.
Да, с Марикой они, явно, друг друга и без слов понимают. Хотя, чему я удивляюсь, я же видел их тогда в монастыре, вылезающими из одной постели после большой групповухи.
Нандрель отцепилась от парня и, довольно рыкнув, отвалилась на другой угол кровати, предварительно выдернув из-под него одну подушку. Марика перестала на меня пялиться и снова вернулась к происходящему. Она внимательно осмотрела мальчишку. Он жмурился в непонятках. (Я бы уже громко ругался: раздраконили и расползлись по углам!)
- Тоби, сядь. Я хочу с тобой поговорить.
Нашла время, ё-моё!
Парень поднялся. Нандрель придвинула его спиной к себе, только не продолжила ласкать, а так, немного дразнила пальчиком, чтобы не расслаблялся.
- Тоби, я как-то говорила уже с тобой. Я хочу вспомнить этот разговор. Давай, я буду начинать историю, и, если ты уже слышал её, ты тут же скажешь мне об этом.
Мальчишка заворожено кивал. Ну, правильно, обалдеешь тут от таких издевательств: то одежду сдирают и облизывают, то истории рассказывают.
- Это серая улица. Холодные шершавые камни, высокие хмурые дома, подпирающие крышами свинцовое небо. Длинная улица, уходящая в бесконечность. Закрытые двери. Дождь. Дробь холодного монотонного дождя. Ты сидишь на земле. Прямо на мерзко мокрой брусчатке мостовой. Мимо тебя проходят люди. Их разношенные ботинки ступают по луже возле тебя, в твоё лицо летят грязные капли, но они не замечают всего этого. Им нет до тебя дела. Высокие бесконечно сердитые люди. Тебе холодно. Ты хочешь есть. Ты давно промок и устал вытирать грязные капли. Ты пытаешься обратить на себя внимания. Но тебя не замечают. Ты кричишь. Но даже сам не слышишь собственного голоса...