Молния не попала в подругу, но ранила рыженького. Тот скорчился на полу, и в воздухе запахло смертью. Вампирша отделалась лишь легкой взрывной волной, но не пострадала. Теперь она лежала без сознания рядом с окном. Я осталась одна. Марс стоял с новыми молниями наготове.
— Лекс, я не хочу причинять тебе боль, — вдруг проговорил он. — Ты мой друг и я этого не забыл.
— Мне не удастся тебя образумить? — с грустью спросила я.
Грей покачал головой.
— Иди, приведи в чувство свою подругу, и уходите, пока вас не обнаружили.
— Спасибо, — только и смогла сказать мои губы.
Развернувшись, я подошла лежащей без сознания Маисе. Вдруг мои уши уловили крик Ская:
— Берегись!
Адреналин резко ворвался в мою кровь, и я ощутила разряды, бегающие по телу. Молния, предательски запущенная моим теперь уже бывшим другом летела прямо на меня. Я вытолкнула навстречу ей силовую волну. Два дара и две силы столкнулись друг с другом. Не знаю, что дальше произошло с Марсом, но остатки взрыва вынесли меня в окно. Я упала на траву со второго этажа. Меня тут же окружили вампиры. Все это конец! Спасения не было. Один из них, начальник охраны Щукель жадно посмотрел в мою сторону.
— Так, так незваные гости пожаловали.
Вампиры дружно оскалились, но Щукель жестом велел им замолчать.
— Я отведу тебя к хозяину, — сказал он, глядя прямо в мои глаза.
Он еще что говорил, но я уже не слышала. В моих ушах стоял звон. Убежать я не могла, даже неизвестно целы ли мои кости! Звук становился все громче, и теперь мои глаза увидели сотни маленьких серебряных бабочек парящих в темноте. Самым интересным было то, что вампиры их не замечали.
Насекомые подлетели и облепили мое тело. Я поняла, что мою жизнь решила спасти сама Франческа Моссада-Кристол. Бабочки все плотнее окружали меня и, наконец, подняли в воздух мое неподвижное тело. Щукель и остальные открыли рты. Такого они не ожидали. Вампиры видели, что я просто поднимаюсь в воздух.
Вдруг мое тело резко засветилось, и вся охрана отпрянула назад. Бабочки ненадолго сбросили свою невидимость, а потом трансгрессировали вместе со мной. Через секунду я уже лежала на своей кровати в особняке Моссада. Франческа склонилась надо мной и закрыла рукой мои глаза. Я не хотела спать, но мое сознание затуманилось то ли от усталости, то ли от переживаний. Маиса ведь все еще была там, а Жак возможно ждал меня. Хотелось скинуть эту пелену с себя и бежать спасать остальных. Привидение негромко запело, и мое сознание окончательно отключилось — я уснула.
Глава 12. Долгожданный день
Как все болит, я почти не чувствую своего тела. Пальцы вроде бы шевелятся — это хорошо, а что спина? Ай, как больно! Интересно я смогу ходить?
Вот уже десять минут я пыталась определить свое состояние. Сон пошел на пользу моему мозгу, но никак не спине и ногам. Глаза резал дневной свет, хотя солнца не было. Я попыталась приподняться на локтях и с криком откинулась назад. Кто-то приблизился к кровати. У меня не получилось посмотреть, кто это был. Потом я опять заснула.
Следующее пробуждение далось мне легче, боль почему-то отступила. Я увидела склонившееся надо мной лицо Юрия. В его горящих хищных глазах сквозило беспокойство.
— Ты заставила нас поволноваться, — произнес он. — Сегодня ночь полнолуния, а тут такое происходит.
Мамин мужчина поправил мое сползшее на пол одеяло и улыбнулся. Я заметила, что он изменился за эти два дня, точнее его тело. Теперь Моссада-старший не выглядел худым и немощным, сейчас скорее он напоминал какого-нибудь атлета из сборной на участие в олимпиаде.
Я никогда не задумывалась над превращением человека в зверя, вернее, как все в точности происходит. В книгах и фильмах это легко и просто, а на самом деле изменения начинаются за день-два до перевоплощения. Сейчас передо мной сидел человек, которому было сложно удержать зверя в себе. Вообще оборотней можно сравнить с медведями. Пока они спят, все хорошо, но когда наступает период пробуждения, тогда берегитесь — зверь вырвется наружу, и все в округе будут опасаться за свою жалкую, никчемную жизнь.
Когда луна сияла на небе круглым диском, не было больше ограничивающих факторов. Я и сейчас видела, что Юрию тяжело сидеть здесь рядом со мной. Пусть он и не хотел съесть меня, но вот нагрубить мог. Оборотни по натуре очень вспыльчивы, а перед превращением тем более.
— Я вижу, что тебе трудно, — мой голос отдавал легкой хрипотцой, — если хочешь, уходи. Нет смысла сидеть здесь и мучать себя.