Via de Catta
Улица в Боотисе по большому счету была одна, и шла она плавным зигзагом, серпантином взбираясь по склону кальдеры.
Но для пешеходов существовали переулки, зачастую представлявшие собой лестницу.
Пройдя по набережной почти через весь город, Ильма и Анджей поднялись по таким лестницам на два витка серпантина и оказались в довольно необычном районе. Здесь, как и везде в городе, тротуар был отделён от дороги рядом довольно внушительных раскидистых деревьев. Но если в остальном городе по другую сторону тротуара стояли почти символические заборчики из дикого камня в пол-человеческого роста или живые изгороди, то здесь возвышались заборы из прозрачного пластика в два человеческих роста.
За первым же забором Анджей увидел ярко освещённую лучами Арктура лужайку. Деревья росли только в глубине сада и были аккуратно подстрижены, чтобы ветви их располагались не ближе пяти метров от забора.
А на лужайке — прайд. Добрый десяток котов и кошек всех расцветок — рыжих, серо-полосатых, мраморных, расположился на траве. Присмотревшись Анджей понял, что это — котята. Размером они были с крупного обычного кота, но это были тагарцы.
На огромном валуне, видимо, специально поставленном для этой цели посреди участка, гордо возлежала кошка-мама, размером с хорошую лайку.
На следующем дворе кошки были уже обычного размера. Но тоже, прозрачный высокий забор и лужайка с кошками перед домом.
Ильма обратила внимание на удивление своего спутника:
— Это Via de catta, Улица Кошек. Здесь почти в каждом доме cattery, кошачий питомник. Здесь разводят кошек на продажу — охотничьих, пастушеских, сторожевых. А такие заборы это во-первых, чтобы кошки не бегали налево, а то наплодятся тут гибриды тагарской пастушеской с кантольской мышеловной, а во-вторых, это живая вывеска. Поскольку всё время хоть какие-то кошки на лужайке ошиваются.
С этими словами Ильма нажала на кнопку звонка, прикрепленную на таком же прозрачном заборе, рядом с калиткой.
Кошек с лужайки как ветром сдуло. Какие-то из них залезли на деревья, какие-то попрятались в подпол, какие-то в домики-вольеры, прикрепленные на разных уровнях к стене дома.
— Почему-то они всегда меня принимают за ветеринара, — прокомментировала она.
Тут прямо в прозрачной панели забора над кнопкой звонка появилось изображение хозяйки. Технология совмещения окна с экраном была известна чуть ли не с XX века, но использовать её для домофона…
— Ильма, привет. Заходи, брось вещи пока на террасе и проходи на задний двор к дастархану. Мы там как раз обедаем.
На заднем дворе, под решёткой, увитой виноградной лозой, располагался уже привычный Анджею дастархан, застеленный ковром. На нём разместились хозяева дома, примерно ровесники Ильмы и десяток кошек. Котят здесь практически не было, были солидные кошачьи матроны и парочка столь же солидных котов.
Вели они себя исключительно прилично и в тарелки носами не лезли.
Хозяева накормили гостей обедом, после чего Ильма взялась за подготовку ответов на королевские вопросы, а Анджей отправился в одиночестве гулять по Боотису.
Очень скоро он добрался до королевского дворца. На дневной развод караулов он, конечно же, опоздал, тот состоялся ещё пока они обедали у Сейбертов, но вот вечерний королевский приём, по случаю хорошей погоды проводившийся в дворцовом парке, он увидел во всей красе.
Если бы он не знал что тот мужик, с которым они общались на пляже, это король и есть, вряд ли ему пришло бы в голову отождествить того типа в соломенной шляпе и совершенно простецкой одежде с восседающим на троне в мантии и короне повелителем Волопаса.
Вокруг стояли гвардейцы в парадной форме, за спинкой трона две полуобнаженные девушки приводили в движение опахала.
В общем картина представляла собой полнейшую эклектику. Коллекцию наиболее зрелищных атрибутов монархии, собранных по всей земной истории.
Наверное, на туристов из других углов Лемурии, где никогда не видели даже живого губернатора, поскольку, как объяснила в своё время Сесилия, необходимости избирать человека, который отвечает за всё сразу и ни за что конкретно, спейсиане не видели, и на региональном уровне власти существовали только начальник полиции, главный врач и дорожный инженер, это должно было действовать ошеломляюще.
На Анджея, которому уже приходилось иметь дело с земными королевскими домами, а с принцем Брунея он был довольно коротко знаком, приём в Боотисе тоже произвёл огромное впечатление. Но другим. На Земле всё-таки самые что ни на есть природные короли относятся к своей роли как к анахронизму, этакой ролевой игре-переростку.