Утром на корабль, их призвал полученный вестник.
Красивая баркентина – шхуна-барк, встречала их в порту. Это было большое трехмачтовое судно с косыми парусами, кроме фок-мачты, имеющее большую осадку. Паруса имели симпатичную голубоватую расцветку с красовавшимися драконами на них. Рисунок бул настолько реалистичен, что казалось дракон сейчас взмахнет крыльями и взлетит. На палубе небольшой молчаливый экипаж сноровисто работал. Сам капитан, дородный мужчина в возрасте, одетый в богатую черно-золотую тунику проводил путешественников на корму, чтоб показать им их новое жилище. Немного пообщавшись с родителями и дав указания, он тепло простился, попросив если что, обращаться к нему. Позже капитан отбыл наверх – следить за отплытием. Скоро на палубе раздался его зычный голос, раздающий команды.
Лика с мужьями устроилась в одной крохотной каюте, а дети по соседству, лишь для девочки повесили отдельный гамак в ней, чему она была безмерно рада, сразу же опробовав его.
Как ни странно морской болезнью стал страдать Шейн. Причем на береговых отмелях, когда они двигались вдоль побережья, он даже не заметил качки. Но когда корабль вышел в открытый океан, при первом, же большом морском волнении он слег с зеленым лицом, его отчаянно затошнило. Лика самоотверженно ухаживала за ним, промокая смоченным в холодной воде платком лоб, убирая с него горячую испарину. Ян перепробовал все свои зелья, захваченные с собой, но Шейну ничего не помогало. Так что дети ненадолго оказались, предоставлены сами себе, чем они умело пользовались. Не желая, находится в тесноте каюты, они практически все время проводили на воздухе, поначалу постоянно мешаясь под ногами матросов, которые сначала отчаянно ругались, а потом привыкли и стали заставлять их помогать себе. Так дети выучили множество морских терминов, научились ловко скользить по вантам, лазали на спор – кто быстрее в воронье гнездо к впередсмотрящему. Играли в прятки в трюме, в догонялки по палубам. Итак, довольно хорошо физически развитые они получили необходимую сноровку, а тело приобрело необходимую хватку, проворство и неутомимость. Лучи светила позолотили ровным загаром кожу, придавая небольшую смуглость близнецам, а Гара сделали почти коричневым. Простая еда и постоянные физические нагрузки немного высушили их тела, вытапливая из них лишний жир. Даже с лица Дели пропала детская припухлость, делая ее лицо более скуластым, обветренным, зато ярким и живым с сияющими на нем блестящими глазами.
Иногда к детям присоединялся Ян, тоже с энтузиазмом изучая морское дело, осваивая эту нелегкую науку. Когда океанские глубины успокаивались, на палубу практически выползал, подышать свежим воздухом Шейн, жадно разглядывая все вокруг.
наблюдали игры дельфинов в открытом море или, как они гонят косяк рыбы, охотясь, и Лика им интересно рассказывала, что они общаются посредством ультразвука. Их корабль частенько сопровождали пара тройка дельфинов, а иногда и целыми группами. Красивое обтекаемое тело темно-синего цвета сверху и с белым брюхом стремительно вырывалось из воды на ярд, два по плавной дуге, чтоб через миг грациозно, а иногда с плеском войти в воду. Чтоб через миг вновь взметнуться вверх, весело выпуская высокий фонтанчик воды через дыхало на тупорылом кончике носа.
Видели они и гиганта - синего кита, неторопливо плывущего вдалеке, его водяной фонтан вверх превышал десятки ярдов и смотрелся красивым зрелищем.
Один раз они пережили шторм. Когда огромные черные волны с ревом обрушивались на палубу, грозя снести все на своем пути, внушая страх своей дикой неукротимостью. В такие моменты особенно остро ощущается то, как мал и бессилен человек перед этой необузданной стихией.
Много чего пережили путешественники, прежде чем почти через месяц плавания в туманной дымке увидеть далекий берег.
- Варгран. - пояснил капитан вглядывающейся вдаль ребятне.
Зангаррат почти приплясывал от нетерпения на месте. Ему быстрее хотелось туда, где он вырос. Где все было понятно и просто и не было никаких неразрешимых загадок.
Остальные смотрели с жадным интересом, предвкушая что-то новое. Лишь Деллиана почувствовала какое-то неясное томление и тоску, озарившуюся внезапной радостью, когда будто где-то ее ждали домой с любящими объятиями. Но она не придала значения своим странным чувствам, в ее глазах горел исследовательский азарт.
Полукровка хотел сразу же, как сошел на землю, двинуться домой, но Лика упросила его сначала заселиться с ними в номер выбранного постоялого двора, чтобы привести себя в порядок после долгого путешествия.