— От продавца пельменей я слышала, что Сун Цайся стащила у тебя сто тысяч, а ты предлагаешь мне всего сто или двести юаней, я, по-твоему, дура?
— А сколько ты хочешь?
— Барышники на перепродаже лука с чесноком и то выручают процентов двадцать. А двадцать процентов от ста тысяч — двадцать тысяч.
Ню Сяоли оторопела.
— Так ты на чужой беде хочешь руки нагреть?
Женщина поднялась с места и, собираясь уходить, сказала:
— На нет и суда нет, как говорится, дружба дороже денег.
Ню Сяоли снова ухватилась за нее.
— Сестрица, давай еще раз все обговорим.
И тут же добавила:
— Сестрица, двадцать тысяч — сумма немаленькая, у меня при себе таких денег нет. Может, чуть снизишь?
— Хорошо, снижу на пять тысяч. Тогда пятнадцать, но не меньше.
— Пятнадцать тысяч тоже много, у меня при себе лишь триста с небольшим юаней.
— Так попроси родственников переслать на карту, это несложно.
Тут Ню Сяоли подумала, что эта женщина тоже может быть аферисткой, и спросила:
— А как ты узнала, что Сун Цайся живет в соседнем уезде и вышла замуж в другой провинции?
— Младшая двоюродная сестра моего мужа вышла замуж и переехала в соседний уезд, как раз туда, где находится родной дом Сун Цайся. А вчера она приезжала к нам в гости в Циньхань.
Поразмыслив, Ню Сяоли предложила:
— Сестрица, а что, если ты не будешь мне говорить, где Сун Цайся находится сейчас, а назовешь только адрес ее родной деревни? Эта информация не такая важная, а значит, можно сбавить цену.
Женщина усмехнулась.
— Я на твою уловку не поддамся, если я назову тебе адрес ее родственников, то это, считай, то же самое, что я скажу, где сейчас находится сама Сун Цайся.
Тогда Ню Сяоли сменила тон:
— Если этого не скажешь ты, я сама поеду в соседний уезд и обойду все деревни. Я все равно собиралась это сделать.
— Идет. Сведения о том, что деревня Сун Цайся в соседнем уезде, я, можно сказать, предоставила тебе даром. Но подумай, сколько ты потратишь на еду и на транспорт, чтобы обойти деревни сразу нескольких соседних уездов? Если ты подсчитаешь свои расходы, то поимка Сун Цайся обойдется тебе уж точно больше пятнадцати тысяч.
Ню Сяоли уже разузнала, что по соседству с уездом Циньхань находились уезды Фанхуа, Люцзе, Фулинь и Сунъинь. Она стала считать в уме: за полмесяца пребывания в Циньхане она потратила больше трех тысяч ста юаней. Если в других четырех уездах у нее на поиски будет уходить столько же времени, сколько в Циньхане, а именно по полмесяца на один уезд, то на прочесывание всех уездов ей потребуется еще два месяца. Дорожные расходы плюс другие траты в течение двух месяцев определенно превышали пятнадцать тысяч. Похоже, что незнакомка все просчитала заранее. Но дело здесь было не только в деньгах. За полмесяца, проведенных в Циньхане, Ню Сяоли с чем только не сталкивалась, поэтому она не знала, чем могут обернуться для нее еще два месяца поисков. Ее сердце сжималось при одной мысли о том, что еще два месяца она проведет в мытарствах. Уж лучше она заключит сделку с этой женщиной. Подсчитав затраты по времени и финансам, Ню Сяоли убедилась, что лучше напрямую отправиться к Сун Цайся, чем тратить еще два месяца на поиск ее родного дома.
Вдруг у нее возник еще один вопрос:
— Допустим, я дам тебе деньги и ты дашь мне адрес Сун Цайся, но если Сун Цайся не найдется, не потрачу ли я свои деньги впустую?
— Если у тебя чистые помыслы, условия можно и поменять. Я отправлюсь вместе с тобой, дождусь, когда ты найдешь Сун Цайся, вернешь деньги, а потом уже отдашь мне мои проценты, хорошо?
Оказывается, она могла, как говорится, не отпускать сокола, пока не заметит зайца. Немного поразмыслив, Ню Сяоли рассудила, что это справедливо. При таком раскладе она быстро найдет Сун Цайся и заберет у нее деньги, а заодно избавит себя от головной боли снова звонить домой Фэн Цзиньхуа. Он из-за трех-то тысяч устроил настоящий допрос, а начни она просить еще пятнадцать тысяч, он бы ее и вовсе доконал. Приняв решение, Ню Сяоли посмотрела на женщину и спросила:
— Когда двинемся в путь?
Та улыбнулась.
— Люблю прямых людей. Пойду соберу вещи в дорогу, и после обеда можем ехать.
В тот же день после обеда Ню Сяоли вместе с новой знакомой села на рейсовый автобус от Циньханя до административного центра провинции. К вечеру автобус прибыл на место. На автовокзале женщины пересели на городской автобус и доехали до железнодорожного вокзала. Там они сходили в кассовый зал и купили билеты на поезд. По счастью, билеты до административного центра другой провинции еще не были распроданы, более того, их поезд отправлялся через полчаса. Женщины, ликуя от того, что им привалила такая удача, быстро купили билеты. Едва они вышли на платформу, как подошел поезд. Когда они зашли внутрь вагона, там еще оставались свободные места, так что женщины снова порадовались удаче. По пути от автобусного до железнодорожных вокзалов всякий раз, как Ню Сяоли слышала гудок поезда, в ее памяти смутно всплывали события полумесячной давности, когда она, покинув дом, отправилась в уезд Циньхань вместе с Чжу Цзюйхуа и Сяохоу. Они следовали похожим маршрутом, за окнами был тот же пейзаж, те же звуки, изменились лишь попутчики: теперь вместо Чжу Цзюйхуа и Сяохоу с ней ехала женщина тридцати с лишним лет. С одной стороны, Ню Сяоли казалось, что все, что случилось с ней полмесяца назад, произошло словно вчера. А с другой стороны, за эти полмесяца она пережила столько всего, что ей казалось, что с тех пор минули века. Тут же Ню Сяоли вспомнила, что должна найти не только Сун Цайся, но еще и Чжу Цзюйхуа с Сяохоу. Получалось, что, уезжая в другую провинцию на поиски Сун Цайся, она оставляла в этой провинции Чжу Цзюйхуа и Сяохоу. Однако Ню Сяоли рассудила, что важнее сперва найти Сун Цайся, а Чжу Цзюйхуа и Сяохоу на какое-то время оставить в покое. Разумеется, это было неправильно по отношению к Лао Синю из деревни Синьцзячжуан, но Ню Сяоли не могла разорваться на части. Прежде чем снова отправиться в дорогу, на автовокзале в Циньхане Ню Сяоли избавилась от сумки, мешка и старого одеяла, что оставила Чжу Цзюйхуа. В мешке она нашла последний пучок лука, который спустя полмесяца совсем засох. Взяв его в руки, Ню Сяоли горько вздохнула и выбросила в урну.