— В перспективе это действительно так.
Глава отдела кивнул. Он одобрял здоровые амбиции, поэтому Александр был с ним честен в намерениях.
— Так что не сильно удивляйтесь, когда герр Розенберг вызовет вас после Нового года. Сейчас неспокойное время, вокруг творится чёрте что. Мне нужен человек, на которого я смогу действительно положиться, и мне не придётся заниматься целыми днями тем, что переделывать за ним работу.
— Вы можете рассчитывать на меня, герр Трауб, — серьёзно ответил Александр.
Начальник принял это и сказал:
— Ну всё, теперь точно можете быть свободны. Не забудьте, первого у вас дежурство.
Об этом он мог не напоминать и прекрасно это знал. Коротко простившись, Александр покинул кабинет и, прихватив плащ со спинки своего стула, пожелал хороших праздников Майсснеру, вышел в коридор, тянувшийся через всё Управление правопорядка. Опередив группу заговорившихся патрульных, смена которых закончилась, он проскользнул в забитый практически до отказа лифт. Тот лязгнул дверьми в считанных сантиметрах за спиной молодого человека и без спешки стал спускаться с пятого этажа в холл.
Оттеснённый магами, выходившими на четвёртом, к боковой стене, Александр задумался было о своём, как вдруг его дёрнули за рукав. Обернувшись, он встретился взглядом со Штефаном, которого едва было видно за колдуном, занимавшим добрую треть лифта собой и коробкой, на которой стоял штамп Департамента регулирования магических популяций.
— Кошмар, ну от него и воняет, — пробормотал Штефан, когда молодые люди вместе со всеми, кто оставался в лифте, вышли в холле Министерства магии. — Как будто на него гиппогриф…
— Тебя отпустили пораньше? — спросил Александр, прерывая его.
— Да, фрау Фюрст сказала, что у неё вечером встреча со старым другом, и раз уж она уходит, я тоже могу не сидеть, — Баумер довольно улыбнулся. — Как же прекрасно, что из всех юристов Верховного суда я попал в помощники именно к фрау Фюрст, у которой так много друзей, с которыми можно часто встречаться. Это поднимает её настроение, скажу тебе, до невиданных высот… Я в один из таких подъёмов выбил себе командировку — ну, помнишь, когда она на неделю отправила меня в Рим «перенимать опыт итальянских коллег», — он спародировал голос начальницы (вышло почти даже похоже) и заключил удовлетворённо: — Люблю свою работу!
На самом деле, то, чем Штефан занимался, в понимании Александра назвать работой было тяжело. В год после окончания школы, когда сам Штайнер почти что сражался с сотрудниками Управления правопорядка, некоторым из которых крайне не понравился новоиспечённый коллега — сын адъютанта Гриндевальда, Баумер всё-таки вытребовал у отца денег и отправился в кругосветное путешествие. Домой он вернулся лишь к следующей осени, жизнерадостный, счастливый, и практически сразу же нашёл себе место личного помощника Эльвиры Фюрст, одного из трёх государственных адвокатов при Верховном суде. Что конкретно входило в обязанности Штефана, сказать было сложно. Не понимала этого до конца, как видно, и фрау Фюрст, а потому Баумера в течение рабочего дня можно было увидеть на всех этажах министерского здания, начиная с подвальной хозчасти, куда он забегал то за новым пером, то за чернилами (в том, что это он делал сам, явно была виновата хорошенькая Ирма Шульц), и заканчивая верхним этажом, где базировались министр и обслуживающий его персонал. И в каждом департаменте у Штефана находилась хоть пара знакомых, с кем он мог пообщаться, а потому всегда одним из первых узнавал новости.
— Слышал интересную весточку, — вновь заговорил Штефан, когда они вышли из здания Министерства на площадь. Снег кружил в морозном воздухе красивыми крупными хлопьями и ложился на мостовую, к несказанной радости детей, уже приготовившихся что-то лепить. — Наш глава Департамента магического законодательства, герр Диттнер, собирается выдвинуть свою кандидатуру на следующих выборах, — Баумер поправил перчатки. — Как думаешь, у него есть шансы?
— Полагаю, что так, — сдержанно отозвался Александр, прежде убедившись, что окружающие не обращают на них ни малейшего внимания.
— Из него бы вышел хороший министр, — сказал Штефан, предпринимая последнюю попытку вынудить друга на более пространный обмен мнениями. Видя, что своего не добьётся, он сменил тему: — По кофе? Заодно расскажешь, когда тебя ждать обратно.