- Меня уволили, - сообщила я, как только Вера села напротив и вопросительно на меня посмотрела, ожидая объяснений.
- За пьянство что ли? – усмехнулась она и тут же легонько ударила себя по губам. – Прости, не сдержалась.
- Ха-ха-ха, - по слогам фыркнула я в ответ. – В общем контексте причина звучит еще хуже.
И я коротко описала сложившуюся ситуацию.
Выслушав, она задумчиво побарабанила пальцами по гладкой поверхности обеденного стола. Я ждала от нее утешений или уверений, что все образуется. Самой мне в это верилось с большим трудом. Так что дружеская поддержка пришлась бы сейчас весьма кстати.
Но Вера, мигом утратив весь свой оптимистичный настрой, неуверенно протянула:
- Это не очень хорошо.
- Я бы сказала, что очень плохо, - подтвердила я. – Даже отвратительно.
- Да уж, - согласилась она. – Отвратительно. Но ты можешь отсрочить в этом месяце платеж по кредиту.
- Угу, - кивнула я. - Конечно. Только я это сделала еще в прошлом. И, кажется, в позапрошлом. Если не в позапозапрошлом. Короче, фигня, - завершила я свою мысль. Бесконечно грустную и безнадежную. И это без каких-либо шуток. И без идей, как с этим справиться. Слезы навернулись сами собой. А голос непроизвольно дрогнув в конце фразы, вдруг зазвенел, словно треснувшее стекло. – Оплату учебы, впрочем, как и саму учебу, мне теперь точно не потянуть.
Быстрый вдох, взмах ладонью. Кончики пальцев к уголкам глаз. И уже сквозь зубы:
- Ну и ладно.
Финиш. Что случилось, то случилось.
Но случилось еще далеко не все. Я это поняла, как только раздался звонок в дверь.
Как только Вера, удивленно на меня посмотрев, пожала плечами и сказала:
- Польки сегодня не будет.
Уже в те секунды, между ее словами и тихим щелчком дверных замков, я поняла, что день для меня еще не закончился. Как не закончился лимит неприятных сюрпризов. И что мужчина на пороге при всем желании никак не подошел бы под описание дружелюбного ангела-хранителя, явившегося разом решить все мои проблемы. Достаточно было встретиться с ним беглым взглядом, чтобы тут же сделать предусмотрительный шаг назад. На всякий случай. На тот самый крайний, бл*дский случай, когда это единственное, что ты можешь успеть сделать в последние минуты своей жизни.
Таких мужиков у нас в принципе не водилось. Как не водилось в наших чахлых узких дворах «бентли континенталь». Смотрелись они, конечно, хорошо, но оптимизма своим присутствием не внушали. Особенно, когда мужчина, окинув холодным взглядом пространство за моей спиной, четко сказал:
- Вам назначена встреча с Владиславом Андреевичем. Следуйте за мной.
Глава 4
Я не могла отказаться.
Он застал меня врасплох. А потом будто парализовал взглядом, в котором явственно читались последствия любого моего неверного шага. Неприятные последствия. Я бы так и пошла молча туда, куда сказали. То есть, в неизвестном мне направлении, неизвестно с какой целью. Вот таким странным образом действовали на меня строгие дорогие костюмы и неприветливые выражения лиц. И ассоциации возникали только с представителями закона. А меньше всего мне бы сейчас хотелось еще и проблемы с полицией иметь.
Хотя, конечно, на полицейского он не тянул. Если только это не какие-нибудь спецслужбы. Но подобный расклад и вовсе загонял меня в состояние глубокого ступора. Меня. Но не Веруню. Она появилась, когда я, уже обув кеды, готова была сделать движение за порог.
- Вы что, правда думаете, что можно просто так взять и увезти человека черт знает куда? – а ведь ее голос также дрожал. И глаза от страха стали большими и светлыми-светлыми. Почти прозрачными. И пусть держалась она уверенно, задавая свой вопрос, ситуация ей явно не нравилась. Это чувствовалось по ее напряженной позе, по крепко сложенным на груди рукам и плотно сжатым губам. Невероятно красивая в своем возмущении, с гордо вздернутым подбородком и недовольно сведенными к переносице тонкими бровями.
Мужчина обернулся, словно только сейчас заметив ее присутствие. И смерил долгим внимательным взглядом.
- Да. И это далеко не все, что можно просто взять и сделать с человеком, - кивнув, ответил он. Ровным голосом, с гладкими, совершенно невозмутимыми интонациями. Словно сообщил о чем-то совершенно обыденном, что и так должно быть понятно. Без объяснений.