Он перехватил пальцами мой подбородок, крепко сжал – не отвернуться. Только смотреть. Прямо ему в глаза – потемневшие, злые. Чувствовать взгляд – острый холодный, как старинный клинок.
- Посмотрим, - улыбнулся одними губами. – Сейчас буду трахать тебя я, а не наоборот. Наоборот не будет никогда.
- Посмотрим, - последнее, что успела бросить. С насмешкой и вызовом.
- Никогда не забывай, зачем ты здесь, - отчеканил он, расстегивая ремень на брюках. И уже через секунду руки за спиной, пальцы на запястьях. Больше никаких лишних прикосновений. На самом краю стола, с широко разведенными коленями. И он внутри. Одним резким движением. Быстро, глубоко, влажно. – Маленькая сука, чувствуешь меня?
Всем телом. Всем гребаным телом, которое тут же отозвалось на его вторжение. Откликнулось. И далеко не протестом. А грубой сладкой музыкой. Пронзительной мелодией. Любимой, навязчивой, которую хочется постоянно слушать. Дома, на улице, в ванне, в постели. Учить ее, исполнять. Каждую ноту, каждый звук. На повторе, и ночью и днем.
- Да-а, - слова сами слетали с губ. – Да, еще!
Он начал двигаться внутри меня, сначала медленно и осторожно, давая привыкнуть, но стоило мне нетерпеливо прижаться к нему бедрами, как его темп тут же возрос до каких-то немыслимых пределов.
Минимум ласк, ни одного поцелуя. Только секс. Быстрый, дикий. На инстинктах.
Когда синяки на коже, царапины на спине.
Когда забываешь кто ты, что ты, зачем ты.
Когда взрыв в мозге и взрыв в теле.
Когда не хочется никаких прелюдий. Никаких слов. Никаких обещаний.
Чтобы было все именно так: резко, жестко, безоговорочно. Без какого-либо подтекста. Ничем не прикрытая, голая страсть.
Мой тихий стон и его глухое рычание – звериное, тяжелое, лютое, прижавшись к ключице, прикусив зубами тонкую кожу.
- Маленькая…, - словно натянутая тетива с невыпущенной стрелой – найти только цель и дать свободу. Снять напряжение.
- Маленькая…, - слова растворились, смешались с моим коротким вскриком. С его последним сильным движением. Взлетели вверх и тут же рассыпались во вдруг наступившей тишине. Все вокруг замерло, мы замерли, все еще держась друг за друга, не отпуская, не шевелясь.
Реальность медленно возвращалась. Нехотя. Он первый разжал пальцы, чтобы отпустить мои онемевшие запястья. Я растерянно их растерла. Как-то еще не особо вникая в происходящее. Или произошедшее. Еще слишком громко билось сердце, еще не восстановилось дыхание. Да еще даже волна наслаждения, разлившаяся по телу отголосками пела внизу живота. Я просто физически не могла адекватно мыслить.
Зато у Бессонова с этих проблем не было. Он быстро коснулся губами моего виска – словно добродушно собаку по холке погладил за правильно выполненную команду – и осторожно отстранился.
- Иди к себе.
Бл**ь, я сидела на обеденном столе, обнаженная, немного очумевшая, полностью расслабленная и абсолютно ни в чем неуверенная. Даже в том, где сейчас находятся мои трусики. Чтобы вот так просто встать и пойти куда-либо и речи идти не могло.
Что-то мне подсказывало, что так с людьми не поступают. Нормальные люди. Нормальные адекватные люди. А это понятие, разумеется, не относилось к Бессонову. Поэтому мне пришлось сконцентрироваться и практически равнодушно спрыгнуть на пол. Поиском одежды я себя утруждать не стала, а как была и в чем была отправилась в указанном направлении.
Но в дверях все-таки остановилась.
- И это всё что ли?
Честно говоря, я надеялась, что после моих слов что-нибудь изменится. Но он никак не отреагировал, не обернулся, остался стоять на месте спиной ко мне – молча, напряженно, бесстрастно.
Досчитала до трех и ушла. К черту! К себе, мать его. У себя я дома была, а тут в гостях. Взаперти. В клетке. Чтоб он так «к себе» до конца жизни ходил. Настроение стремительно портилось, если оно вообще было. А его не было, просто мне на секунду показалось, привиделось… немного тепла от него. Как будто что-то качнулось, сдвинулось. В какой-то момент.
Но уже в комнате ход моих мыслей несколько изменился. Я залезла под душ и долго стояла под горячими струями, старательно смывая с себя его запах и прикосновения. В очередной раз со мной случилась гребаная хрень. И это я поняла, как всегда, по факту: безопасным наш секс никак было нельзя назвать. Получалось, что все мои выверты с соком оказались напрасными. И если прошлые разы прошли без последствий, то в будущем мне снова предстоял месяц волнительного ожидания. А потом еще один, и еще. Ибо, как показала практика, повлиять на процесс защиты собственного организма у меня не получалось.