- Моя жизнь больше никогда не будет прежней. Вы только что втоптали в грязь все мои мечты.
- Не огрызайся, - устало отмахнулась она и поднялась. Поправила и без того идеальную юбку на бедрах, смахнула невидимые пылинки с ткани. – Вернется скоро к тебе твой Влад, порадуешься еще немного. У него такое бывает, уезжает куда-то, где его никто не знает, отключает телефоны. Отдыхает. Может с кем-то, а может один.
- Куда? – против воли поинтересовалась я.
- Меня туда не звали и тебя, похоже, тоже. Так что можем вместе погадать на кофейной гуще, - она развела руками и легко подхватила свой портфель. – И хочешь последний совет? Не сиди ты тут одна в четырех стенах. Этого все равно никто не оценит. У тебя сейчас масса возможностей, погуляй, развейся, походи по магазинам, ресторанам, салонам, попроси его свозить в Париж, Мадрид, Амстердам, конце концов. Влад привык тратить деньги на своих женщин и делает это с удовольствием и без ограничений. Вряд ли у тебя будет потом еще один такой.
- Послушайте, а вы ему кто?
Она остановилась на полпути и через плечо усмехнулась.
- Пресс-секретарь.
- А я думала- сутенер.
Дверь за Екатериной Витальевной тихо захлопнулась.
Глава 26
Хорошо, что всему когда-то приходит конец. И незапланированным визитам тоже. Нет, после ухода Екатерины Витальевны я не бросилась по ее совету развлекать себя тратой чужих денег. Хотя с учетом частоты повторения данного предложения из разных независимых источников, я могла бы и прислушаться к рекомендациям.
Я пошла по довольно знакомому пути: почти не вспоминала ее слов. Никаких. Единожды решив для себя, что она не сказала ничего нового. И даже ее заявление о их настоящих/будущих/прошлых отношениях не стало для меня неожиданностью.
Люди взрослые пусть, что хотят, то и делают. Хоть расчленят друг друга и растворят в кислоте.
Безразлично.
Хотя жизнеутверждающей эту информацию никак не назовешь.
Неприятно, конечно, было почувствовать себя «одной из…», но чувствовать себя игрушкой богатого козла еще неприятней. А уж если рассматривать вариант с собой, как «одной из игрушек…», то тут вообще атомная война для собственного эго. Как ни странно, по отдельности эти два определения я почти переварила, а вот в замесе пока не получалось.
Но я не теряла времени зря: работала над собой, уговаривала. Благо никто не мешал мне восстанавливать свое душевное равновесие. Я по достоинству оценила тишину и одиночество и, пожалуй, даже перестала скучать. Вспомнилось давно забытое, но некогда горячо любимое занятие – рисовать. Было время, когда родители решили, что внутри меня, где-то очень глубоко, умирает в мучениях талант и определили в качестве факультатива в художественную школу. Преподаватели наличие таланта не отрицали – не великого, а весьма себе посредственного, из которого, при желании, можно было высечь искру. Но для искры одного желания не хватило, и я осталась с умением рисовать красивые наброски черным маркером – прямые твердые линии и никаких полутонов.
Зато с подручными материалами не возникло никаких проблем.
И с досугом теперь тоже.
Слава Богу, портретный жанр был абсолютно не моим.
Охранник Игорь возник передо мной внезапно – высокий, статный, в идеально сидящем черном костюме. Давненько я его не видела, почти забыла, что выглядит он как из службы безопасности президента. А в руках бабские пакетики с фирменными логотипами магазинов – не в тему. Как волк в пачке – нелепо и смешно.
Я посмотрела на него исподлобья и усмехнулась:
- Вам зарплату выдали? Понеслась душа в рай?
Он молча поставил передо мной свои свертки.
- Владислав Андреевич просил передать, чтобы вы были готовы к четырем часам.
А в глазах ничего – ни улыбки, ни удивления, ни раздражения. Электрошоком их дрессируют, что ли? До полного истребления человечности.
Мой взгляд совершил долгое путешествие от мужчины до покупок передо мной, потом к циферблату часов и обратно к охраннику.
- Угу, - равнодушно протянула я и не двинулась с места. Стрелки показывали второй час. И Игорь это тоже заметил. Слаба была его вера в меня и мой дар собираться за пятнадцать минут. Может, он никогда никуда не опаздывал, просыпался за три часа до выхода на работу и ставил себе пять будильников, чтобы один-то уж точно сработал. Я такими умениями и навыками не обладала, а потому способность одеваться, обуваться, есть, пить за минимальное количество минут была отточена до совершенства.