- Как хочешь? – за своим увлекательным занятием не заметила, как он подошел сзади, накрыл ладонями мои руки и прижал к столешнице. Неожиданно вздрогнула, от его близости, от тихо прозвучавших у шеи слов, от голоса – свинцово-бархатного, тяжелого, густого. От вопроса, словно пронизанного насмешливой провокацией.
- Крепко, - я подалась чуть назад, коснувшись его бедрами. И с удовольствием отметила реакцию на свое движение: Бессонов напрягся, с шумом втянув носом воздух, и еще сильнее стиснул мои запястья. – И сладко.
Мне не надо было смотреть на него, чтобы чувствовать, как он улыбается, одними уголками губ, немного снисходительно, но не скрывая своего немого согласия на то что происходит. Ему это нравилось. И мне это нравилось тоже – играть, дразнить, перебирать оттенки своих возможностей. Пробовать – что можно и до какой степени. И какой будет его ответ. Чтобы в следующий раз пойти еще дальше. Еще смелее. И еще уверенней.
- Я через десять минут уезжаю, - сообщил, прижавшись губами к затылку. С таким отчетливым раздражением. Тихим и злым разочарованием. Потом коснулся быстро кнопок на кофе-машине, и из нее, слава небесам, полилась черная густая жидкость.
Эспрессо. Двойной или тройной, если такой бывает. Вязкий горький, с плотной карамельной пенкой. Такой крепкий, что даже килограмм сахара не спас бы положения.
Жаль. Обычно я пила кофе с молоком. Обычный растворимый кофе, с обычным молоком. Теперь мне предстояло устроить праздник вкусовых открытий.
Он отпустил меня также неожиданно – я просто перестала чувствовать его позади себя. Взяла маленькую чашку в ладони и только после этого позволила себе обернуться. Бессонов собирал со стола документы, резкими, стремительными жестами. Его телефон снова звонил, от отвечал короткими глухими фразами. Я молча наблюдала за его передвижениями, делая крошечные, чтобы не поперхнуться, глотки кофе. И даже не скрывала язвительную улыбку.
- Останьтесь, - вдруг предложила я. Нагло втиснула одно единственное слово в чужой разговор. Где-то между активами и инвестициями, ликвидностью, балансом и коэффициентами, в общем, всего того, что для меня оставалось набором труднопроизносимых звуков.
Сначала Бессонов все-таки скинул вызов. Повернулся, смерив меня взглядом, будто прикинул про себя все возможные варианты и их последствия или, может, оценил стою я этого или нет, а после твердо бросил:
- Нет.
Ликвидность победила. Я равнодушно пожала плечами.
- Хорошего дня, Владислав Андреевич.
Он не ответил, вместо этого достал из кармана брюк телефон, в котором я безошибочно узнала свой-не свой, но тот которым владела еще вчера, и тот который, как мне думалось, остался валяться ночью в машине, где-то под водительским сиденьем, и положил на стол. Я удивленно приподняла одну бровь.
- Лиза, девочка, - делая ударение на каждом слоге, отчетливо произнес он. – В следующий раз останешься без средств связи. До конца наших взаимоотношений. А пока удали все свои фотографии из сетей.
Сюрпризом стало не то, что эти фотографии в принципе есть – ничего особенного и вызывающего, пара университетских вечеринок, прогулок, встреч с друзьями. Я вела не такой уж активный образ жизни, чтобы лента пестрила разнообразием. А то что он изучал мой профиль.
- Ну, конечно, - фыркнула я в тон ему. – Может, вообще мою биографию перепишем? Подчистую и как вам больше будет нравится.
- Либо ты сделаешь это сама, либо я сделаю это за тебя, - игнорируя мой выпад, отрезал он и стремительными шагами направился к выходу. Я так понимаю, десять минут истекли. Я подняла средний палец его удаляющейся спине, уже не особо волнуясь о наличии камер.
Глава 28.1
Все началось с того, что в тот день он вернулся только вечером. И то только для того, чтобы принять душ и переодеться. Зашел, почти не смотря по сторонам, пересек стремительно пространство и исчез наверху.
Мне оставалось только проводить его удивленным взглядом. Все-таки к такой глухой отстраненности я была не готова. Да и чего уж, когда кто-то живет у тебя дома, не мешало бы с этим человеком хотя бы поздороваться. Или коротко кивнуть. В общем сделать что-то, чтобы этот человек не подумал будто стал невидимкой.
Не говоря о том, что время от времени мы с ним спали вместе, а это накладывает на него какие-то обязанности. Хотя бы по части приветствия.