Чуть позже выяснилось что это всего лишь рекламный инструмент местного курорта. Ну как всего лишь? Очень даже впечатляющий. И весьма привлекательный. На поверхности медиа-сферы постоянно менялись картинки: всполохи огня, хрустальные снежинки, короткие видео с предлагаемыми услугами и под конец название самого места.
А через несколько минут стало понятно, что именно туда мы и едем.
Ну что ж, горнолыжного курорта летом в нашем репертуаре еще не было.
Я озадаченно смотрела за окно, на цветущие зеленые холмы, ни капли не припорошенные снегом, и силилась понять: какого хрена?
- Стою на асфальте в лыжи обутый, то ли лыжи не едут, то ли я ебанутый, - единственное заключение, пришедшее мне в голову. Логичное, кстати.
- Не ругайся, Лиза, – когда я уже и не надеялась что-либо услышать в ответ, глухо бросил Бессонов. Но без былого энтузиазма. Возможно, он даже хотел улыбнуться, просто природная верность принципам не позволила ему этого сделать.
- Ладно, - легко согласилась я. – Вы предпочитаете стоять на асфальте на сноуборде?
Молчание.
- Сидеть на санках?
Тишина.
- Ледянках? – это было мое последнее предположение. Я с интересом перевела на него взгляд. И не получила ровно никакой реакции. Как будто в машине он ехал один. Что не помешало мне продолжить. Как будто в машине я ехала одна и просто имела привычку говорить сама с собой: - Я бы вот выбрала ватрушку.
На это заявление Бессонов слабо усмехнулся:
- Я и не сомневался. Очень в твоем стиле. И как раз по возрасту.
Моя удивленно вскинутая бровь. И секундная пауза. На обдумывание.
- А у вас имеются какие-то возрастные нормативы по выбору спортивной амуниции?
- По спортивной – нет, - отрезал. Двумя словами подчеркнул бессмысленность разговора. И нежелание его продолжать. В который раз указав – никаких посторонних тем. Пусть самых элементарных. Не пускал на свою территорию, ни на сантиметр. Даже в шутку.
Но сегодня меня было не так-то просто сбить с намеченного пути, так что всего его рубленные фразы эффекта не возымели.
- Вы еще не признались в своих тайных пристрастиях, - упрямо напомнила я. - Давайте, расскажите, поразите меня до глубины души.
- Глупые молоденькие девочки, - серьезно и спокойно. Без тени улыбки на лице. И все так же глядя на дорогу. – Но для тебя это не тайна.
- Я про зимние забавы, - тут уж меня все-таки выбило с намеченное колеи. И путь уже не казался правильным и верным. Язвительные ноты с трудом удерживались в обертонах голоса.
- И зимой тоже, - Бессонов бесстрастно кивнул, ничего не добавив. Потом зазвонил его телефон. Быстро взглянув на экран, он переключил режим с «hands-free» на динамик трубки. Так что все что говорилось по ту сторону трубки осталось для меня загадкой, а по его односложным ответам понять суть было просто невозможно. На двух «да» и одном «нет» основательной теории не построишь и основы мироздания не постигнешь. Когда он закончил, желание продолжать разговор пропало. Окончательно и бесповоротно. К тому же, он уже остановил машину на пустой парковке и заглушил мотор. Пора было готовиться к уставному выходу из автомобиля. А именно, дождаться, когда он сделает это сам, откроет дверь и только после всех реверансов вывалиться наружу. В люди.
Людей, надо сказать здесь было много. И слава Богу, не во фраках и бальных платьях. Не знай я уровень Владислава Андреевича, решила бы, что приехали мы на молодежный фестиваль. Мои джинсы и футболка подходили сюда гораздо лучше, чем его деловой костюм. И даже не смотря на то, что он еще по дороге снял пиджак, выпустил рубашку и закатал рукава, слиться с общей массой ему это мало помогло.
Я настолько увлеклась созерцанием и своими мыслями, что не заметила затянувшуюся перед выходом паузу. И почти пропустила мимо ушей его небрежно брошенное слово:
- Снегоход.
Альбатрос, блядь! По смысловой нагрузке это прозвучало бы одинаково.