Я удивленно на него посмотрела, судорожно подыскивая в уме хоть какую-нибудь логическую связь. Но потерпев неудачу, настороженно поинтересовалась:
- Где?
Моя реакция похоже новостью для него не стала. Он улыбнулся.
- Если говорить о зимних забавах, я предпочитаю снегоходы.
- А, - я облегченно выдохнула, тут же восстановив в памяти наш разговор. – Очень брутально. И как раз по возрасту.
Но под его взглядом вдруг осеклась. Он смотрел на меня слишком внимательно, словно первый раз увидел. Даже разглядывал. Пристально и напряженно. А еще молчал. И, кажется, никуда не собирался идти.
От такого психического воздействия мне стало не по себе. До нервного тика. Я пару раз изменила положение тела в тесном пространстве автомобиля: скрестила ноги, руки, на всякий случай улыбнулась в ответ.
- Будешь хорошо себя вести, как ляжет снег, поедем кататься, - задумчиво произнес он после долгих минут тишины. Но взгляда не отвел, продолжая смотреть на меня устало, глухо, безнадежно. Как будто твердо решил, как ляжет снег, меня убить. – Тебе понравится.
С таким посылом – сомневаюсь. Однако внутри уже против воли разливалось гаденькое чувство счастья. И даже перспектива быть зарытой в снегу, ничуть не пугала.
- В чем подвох? – все же насторожилась я и тут же сама постаралась его найти: - В первой части фразы, да? Мне придется до зимы дать обет молчания? Послушания? Безбрачия?
Бессонов упрямо молчал. И по всему, что-то про себя тщательно обдумывал. Решал. Его пальцы, вроде бы спокойно лежащие на руле, методично постукивали по кожаной оплетке. Ритм. Немного сбивчивый. Рваный. Точно время от времени он уходил слишком глубоко в свои мысли и переставал присутствовать в этой реальности.
- Твой аккаунт в соцсетях удален, - отстраненно сообщил Владислав Андреевич, совершенно не заботясь о том, что разговор шел на несколько иную тему. – Новый не создавай.
Если прикинуть, в моей предыдущей фразе было как минимум три вопроса, ответы на которые тут же перестали интересовать. Я недоверчиво вытащила из заднего кармана джинсов телефон. Разблокировала экран. Только чтобы убедиться, что в его словах не было ни грамма лукавства.
Данный пользователь не зарегистрирован в сети – вот что сообщило мне мобильное приложение. Почти тоже самое, что и Владислав Андреевич. Только другими словами. Именно этого и следовало ожидать. Не припомню, чтобы Бессонов когда-нибудь не выполнял свои обещания. Вместо злости я почувствовала очередной прилив адреналина. Губы сами растянулись в презрительной усмешке.
- А паспорт мой еще не съели? – я открыла рюкзак, чтобы достать документ. И протянув его, весело добавила: - Ням-ням.
- Убери, - процедил зло. Сквозь зубы. Только что не оскалился. – Мне твой паспорт не нужен. И так никуда не денешься.
- А вы серьезно рассматривали возможность моего побега в соцсеть? – потешалась от души. Хоть и чувствовала – зря. Где-то совсем рядом была граница его терпения. Но и моя располагалась не за горами. А переступив ее, могла последовать совсем беспросветная дурь. – Ну теперь-то мне точно некуда бежать.
- Рот закрой, - грубо оборвал он. И удостоверившись, что именно это я и сделала, ровно продолжил: – Рано или поздно до тебя доберутся журналисты. И поверь, расскажут они не про принцессу из сказки. Все твои фотографии попадут в интернет и желтую прессу с самыми нелестными комментариями, - заметив что я снова хочу что-то сказать, Бессонов приблизился ко мне и приложил указательный палец к губам. – Молчи, когда я говорю, - раздраженно прошипел он, - и слушай. Не надо каждое мое действие воспринимать как прямое покушение на твою жизнь и свободу. Это последнее, что мне от тебя может понадобиться. Но есть вещи, о которых я просто больше знаю, а ты в силу возраста и опыта можешь быть не в курсе. Поэтому хоть иногда делай, что тебе сказано без всяких брыканий и собственных умозаключений.
Я посмотрела на него, как на человека только что произнесшего формулу Планка. Тем кто не знает никакого Планка – проще и легче живется, но на тех кто знает – смотришь точно так же: задыхаясь от непроходимой тупости, со смесью ужаса и восторга.
Но сколько бы не была его речь грандиозна и запутанна, обида за мой удаленный аккаунт все равно осталась.
- Не могу, - с сожалением вздохнув, ответила я. – Ваш авторитет сомнителен для меня. У вас есть корабль, самолет, особняк, но нет жены и детей. Как вам после этого доверять?