Он сказал:
- Иди сюда.
И, блин, у меня не было желания даже на сантиметр сокращать между нами расстояние. Я как-то надеялась несколько оттянуть данный момент. На день, два, в идеале на неделю. Я бы успела морально подготовиться, собраться духом, привыкнуть, смириться, убиться. Дело было даже не в моих высоких нравственных устоях, умопомрачительных требованиях или жизненных принципах. Видимо в душе я все-таки рассчитывала хоть на какую-нибудь примитивную романтику? На одно гребаное свидание или чертов поход в кино. В общем, на что-то такое, что помогло бы мне сейчас сделать этот первый шаг. Я же не просила невозможного? Или просила?
Я медленно подняла на него глаза и занялась самовнушением:
Красивый. Не отнять. Но этого мало.
Спокойный. Под вопросом. До поры до времени.
Уверенный. В себе. Мне это ничем не поможет.
Опытный. Вероятней всего. Значит, много чего видел, пробовал, экспериментировал. Тут вообще беда.
- Ты до сих пор там, где и была, - напомнил он, не сводя с меня взгляда. – Я жду.
А если зареветь? Я где-то слышала, что слезы безотказно действуют на мужчин.
Не рискнула. Воздержалась. Безотказно – это только на трассе. Сильнее сжала пальцы в замок. Взгляд остановился в районе его зажима для галстука. И замер. Завис в мертвой точке. Не оторваться. Не переключиться. Не перевести.
- Давай так, - ровно, ласково, доходчиво. – Ты все равно сделаешь так, как я хочу. Минутой раньше или минутой позже, но если это случится минутой позже, будет хуже. Отнесись с уважением к моему свободному времени. Договорились?
Холодный блеск глаз. Ни намека на улыбку. Уже серьезно, без шуток. С едва заметным раздражением. Наши взгляды встретились, и воздух словно зазвенел от напряжения. Я буквально чувствовала, как внутри, от этого зрительного контакта, начинают натягиваться струны моего упрямства. Опасно, критично, на разрыв. Мгновение, и я опустила глаза. Медленно встала и сделала шаг вперед.
- Jawohl, - а потом, вдруг вспомнив ночь в клубе, быстро добавила. – Мой лейтенант.
Он неожиданно усмехнулся, взял меня за запястье и притянул к себе. Уже в следующую секунду я оказалась у него на коленях. Одно стремительное движение с его стороны, почти незаметное, в один взмах ресниц, и я ощутила знакомый аромат туалетной воды. Я так и не поняла, как можно было это проделать так быстро и без видимых усилий.
Его руки легли мне на талию, а слова заскользили в опасной близости от шеи.
- Откуда только у тебя в голове берется подобная чушь?
- Непроизвольно генерируется. Особенность организма, - зашипела я, отклоняясь. А потом и вовсе согнулась пополам, с твердым намерением вернуться обратно в свое кресло. С очень самонадеянным намерением. Он крепче прижал к себе, до боли сдавив ребра. Так, что я вообще практически потеряла возможность двигаться.
- А ты не думаешь, что так только сильнее меня возбуждаешь?
Я замерла и быстро посмотрела на электронное табло часов. Черт, время оно показывало во всех возможных часовых поясах. От востока до запада. Всего мира.
- Ничего. До посадки осталось каких-то тридцать минут, - это по личным ощущением. Гребаная техника не несла для меня никакой полезной информации. Самое печальное, что я действительно чувствовала задницей его возбуждение. Бл@дь, да я всего его чувствовала. Даже через одежду. Я чувствовала, как его губы коснулись шейных позвонков, как ладонь скользнула под футболку, и как пальцы осторожно пробежались по коже живота. Как второй рукой он провел по внутренней стороне бедра, выше, пока не добрался до пуговицы на джинсах.
- Изменим пункт назначения? – его голос также претерпел изменения, стал ниже, глубже. Интонации наполнились рубиновой теплотой и заиграли солнечными бликами на острых гранях прозрачного льда.
- Нет уж, давайте без самодеятельности, - тихо отозвалась я, стараясь лишний раз не шевелиться и не дышать. Закрыла глаза, чтобы ничего не видеть. И, черт возьми, так стало гораздо проще. Не то чтобы приятней, но как будто абстрактней. И словно не со мной. Это позволило расслабить спину и, наконец, развести лопатки. Несмотря на то, что продолжала я сидеть неестественно ровно, по крайней мере, перестала вздрагивать от каждого его прикосновения. Даже когда он дотронулся губами до мочки уха, чуть ее прикусив.
- Сколько тебе лет? – кончиком языка вниз по шее. До плеча.