Машина тяжело дернулась и, неохотно взвизгнув шинами, рванула вперед. Говорить о том, что это не самая удачная для меня манера езды, я уже не стала, а потому, приготовилась к очередной утомительной поездке.
- Послушайте, - тихо начала я, чувствуя, что объяснения неизбежны. – Я совсем не хотела от вас сбегать.
- Я, кажется, просил тебя помолчать? – не смотря в мою сторону, поинтересовался он. Мы стояли на светофоре. Из динамиков лилась мелодичная музыка, на некоторое время заполняя собой воцарившуюся тишину.
- Но вы же об этом подумали?
Ответа не последовало.
Сцепление, переключение скорости, газ. Рывок вперед. По инерции меня вжало в сиденье, а задница съехала по мягкой коже вниз. Жесть, в таком темпе меня и на десять минут не хватит. Я нащупала кнопку для спуска стекла и положила на нее палец. Готовая чуть что ее нажать.
- От меня не надо сбегать, - вздрогнула. Голос бритвой по нервам. Снова спокойный, снова ровный. Острый и опасный. - Ты можешь уйти. Всегда, в любой момент. От обиды, злости, употребив слишком много спиртного, или решив, что с тебя довольно. Психанув или обдуманно, но только один раз. Я не стану тебя держать. Достаточно сказать, что ты действительного этого хочешь. Но даже если позже передумаешь, вернуться ты уже не сможешь.
- Как и вернуть свой квартиру? – хмыкнула я.
- Все верно, - он утвердительно кивнул. – Договор есть договор.
- Ну, а если вы сами решите, что с вас довольно? – передернув его интонации, спросила я.
- От тебя требуется выполнять свою часть, а на счет меня не волнуйся. Чтобы я ни решил, ты свое получишь.
Именно в тот миг. В ту же секунду. В то незабываемое мгновение, когда он это сказал.
Едва он успел это сказать, я нажала на кнопку. Случилось еще одно ускорение, и меня вывернуло прямо в открытое окно. А потом был резкий тормоз. Асфальт. И я, стоящая на нем на коленях и вытирающая тыльной стороной ладони рот. Был протянутый белоснежный платок перед носом. Были судорожные вдохи и сухой кашель. Был мой взгляд. Снизу вверх. На него. Со своего коленопреклонённого положения. Была улыбка. И были слова:
- Добро пожаловать в реальность. Ненавижу машины и все, что с ними связано.
Глава 8
Обсуждать он со мной ничего не стал. Терпеливо дождался, когда я смогу разогнуться, и молча сел в машину. Мне следовало догадаться поступить точно так же. Делать этого не хотелось, но пришлось. И вот в который раз за последние сутки я снова села в ненавистный мне транспорт и закрыла за собой дверь.
Мы поехали. Как мне показалось, уже более спокойно. Без этих судорожных рывков и резких тормозов. Я даже смогла ровно сидеть, не катаясь в разные стороны по скользкой коже сиденья. Не понятно только, что было делать с завтраком – первым, вторым, а вернее их отсутствием в моем желудке. С такими темпами я заработаю себе булимию и сброшу пару и без того необходимых килограммов.
Одни гребаные минусы от этой поездки. И от самого Бессонова.
Тем временем, в сгущающейся темноте засвеченного бледно-синего неба, мы медленно продвигались по улицам города. Забавно, но в какой-то момент мне стало даже интересно смотреть по сторонам. И ни о чем не думать. И хоть вопросы стройными рядами выстраивались у меня в голове, при этом тут же находя на себя же ответы, я игнорировала данные процессы. Путем глобального невнимания.
Впрочем, Бессонов занимался тем же, только в отношении моей персоны.
- Я все-таки скажу, ладно? – осторожно начала я, стараясь не сильно перекрикивать музыку. – Ваш человек не виноват.
Ситуация нуждалась в прояснении. Или объяснении. Это не давало мне покоя с того самого мига, едва она вообще такая сложилась. Не без помощи меня, конечно, но все же…
По началу, мне показалось, что он просто меня не услышал. Или сделал вид, что не услышал. Я произнесла свое сакраментальное признание и не получила никакой реакции. Совсем никакой. Что смутило еще больше. У меня не было привычки общаться с самой собой. По крайней мере, раньше я такого не замечала. И вот теперь чувствовала себя полной идиоткой. Перед его демонстративным молчанием.
Пришлось продолжить.
- Я надеюсь, вы это сразу поняли. И никаких неприятностей…
- Значит, виновата ты? – перебил, не дослушав до конца. Бл**ь, он на своих переговорах так же поступает? Не дав высказаться, тут же делает собственные выводы? А как же здравый спор, в котором, якобы, должна рождаться истина?