- Я вся в крови, сперме и слюнях, - четко выговаривая каждый звук. По слогам. – Естественно, в душ.
И уже в дверях.
- Хотела спросить еще, как впечатления? Это того стоило?
Ответа я ждала долго. Приглушенное освещение много чего прощало и как-то скрадывало основные аспекты. Я видела только его силуэт и могла ждать так хоть до утра. Мне до соплей хотелось услышать ответ. И я получила:
- По коридору есть еще одна комната.
Дверь за собой я тихонько прикрыла.
Глава 9
Заснуть было не проблемой. То есть, не главной проблемой. Даже в чужом доме. Даже после первого секса с формально незнакомым мужчиной. Стоя в душе, я прислушивалась к своим ощущениям. Я, блядь, искренне надеялась, что мое тело как-то отреагирует на случившиеся в нем изменения. Все-таки такое может произойти лишь раз в жизни. И хоть я была не склонна к сантиментам, но считала, что момент был безвозвратно потерян.
Мой чертов первый раз.
И вот, в этой комнате – еще одной по коридору – в личной душевой кабине, под горячими струями воды, я размышляла о том, как мне не повезло. Видимо, по жизни. Я готова была весь остаток времени, а именно, весь предстоящий год провести за этими стеклянными стенами, отплевываясь и отхаркиваясь скудными объяснениями о том, как все неудачно сложилось. В череде дней. До этого.
Пока не подкатил к самому горлу сон. Пока кожа не раскраснелась от излишне высокой температуры воды. Пока нечем стало дышать в плотно забитой паром кабине. До кровати – ровно два шага. Выйти и лечь. Закутаться в белоснежное полотенце, чем-то напоминающее, гостиничное. И упасть. На идеально выглаженные простыни, накрыться невесомым одеялом, уткнуться носом в мягкие подушки. И таким образом, дождаться завтрашнего дня.
По многочисленным наблюдениям – к утру отпустит. Это был если не закон, то уж точно непоколебимо повторяющиеся правило.
Но еще до сна спустилась вниз. Не включая света, наощупь, нашла стакан, налила из крана воды. Жадно и долго пила в густой темноте, под кроткими отблесками ночного города. Босиком на холодной плитке.
А ведь могло быть и хуже. Как-то само пришло в голову. В целом, терпимо, пусть и не слишком приятно. Снова наполнила стакан и пристроилась на гладкой столешнице, поджав замерзшие ступни.
Вот так, сидя в тишине, было удобно уговаривать себя смириться. Я не раз прибегала к подобному способу. Пробуждала в себе тягу к сопротивлению по средствам глобального пофигизма. Вроде как не все потеряно, впереди еще терять и терять. Поэтому совершенно необязательно заострять свое внимание на таких мелочах, как девственность.
Первая любовь может еще? Ага. Ну-ну.
Первый секс? Ах, как романтично.
Нам поди еще и взаимности подавай? А к ней и свечей с лепестками роз? И все это в интимно-приглушенных отблесках домашнего камина. Одуреть, не встать – розовые грезы пустоголовой Барби.
Но данные каноны порядочной и нормальной жизни, я проиграла, едва моя матушка последний раз вздохнула на этом свете. По щелчку пальцев все и сразу пошло через одно место. Настолько быстро, что я на космической скорости пролетела мимо подростковых фантазий на тему «…».
И вот теперь вдруг накатило разочарование?
Не мешало бы мне научиться уже практичней относиться к этим делам. А заодно и перестать ждать чуда.
На пустой остаток приходилось следующее:
- хрен с ней, со всей этой литературной белибердой, верой в светлое будущее и не менее светлых принцев.
Плюс-минус один год. Подумаешь. А может, и не год совсем. Смотря, как пойдут дела. При всем уважении, саму себя бы я долго терпеть не стала. Тем более, если бы у меня было столько бабок как у Бессонова, и возможность иметь пусть не любую, но почти каждую женщину.
Это была даже не проблема самооценки. А простой, самый обыкновенный прагматизм. Скудный расчет сил не в свою пользу.
Но как бы все не сложилось, единственное, что я безвозвратно потеряла, и о чем мне действительно было жаль, так это учебный год в университете. Тут уж было без вариантов. За лето я могла бы еще с горем пополам заработать нужную сумму, но теперь мои шансы фактически приравнивались к нулю.