И по-б***ски нервно.
Так нервно, что не заметила подошедшего мужчины. Он как-то выпал из моего поля зрения и области интереса. И только его низкий густой голос вернул ему положенные позиции и обозначил присутствие.
Он посмотрел на меня и представился.
Я посмотрела на него и растянула губы в вежливой улыбке.
Мы обменялись взглядами, не предвещавшими ничего хорошего.
- Это Лиза, - пояснил Бессонов. – И ей приятно с тобой познакомиться.
Следующая фраза стала единственной, непосредственно обращенной ко мне. Этот мужчина, имя которого у меня тут же вылетело из головы, сказал:
- А она умеет разговаривать?
- Еще как, просто сегодня у нее нет настроения.
Таким образом, я превратилась в молчаливого созерцателя и безголосого слушателя. Что оказалось весьма увлекательным занятием.
Ресторан был маленьким, тесным и больше напоминал кухню в доме дружелюбной итальянской семьи где-нибудь на окраине Тосканы. Если бы мне сказали, что сюда просто так не попасть, я бы не поверила. Бронирование столиков за месяц? Ну-ну. Вот этих самых столиков, количеством не более десяти, с простенькими скатертями в красно-белую клетку? Впрочем, простенькими здесь были не только скатерти. Но и обыкновенные деревянные стулья с высокими спинками и цветастые занавески, подвязанные атласными лентами. Исцарапанный паркет, пожелтевшие бра и до блеска начищенные окна с потускневшими от времени рамами.
Тем не менее, атмосфера была домашняя и уютная. Словно ты заглянул на ужин к родственникам, которые безумны рады тебя видеть. Пахло свежим хлебом, острым сыром и пряными приправами. Со стороны кухни было слышно, как переругивались повара на своем тягучем, как цветочный мед, языке. Таком же сладком и притягательном.
Одна официантка на всех – улыбчивая, стройная и гибкая, с яркими южными чертами лица и тугой черной косой до пояса. Она не просто передвигалась между столиками уставшим шагом загнанной газели, а, казалось, пританцовывала, будто ей это доставляло удовольствие. Легко и непринужденно. Встречала клиентов, провожала их на места, принимала заказы, а потом незаметно исчезала, чтобы уже через пару минут появиться с широким подносом в руках.
Тут надо сказать, что итальянского я не понимала совсем. Моя вялая попытка изучить его прошлым летом с треском провалилась. Все что я запомнила с первых двух посещенных мною занятий это «buona sera». Именно так нас приветствовала преподавательница, заходя в класс.
Однозначно, немного, чтобы хоть чуть-чуть ориентироваться в языке.
И вот почему это было важно.
Все остальные вокруг меня вдруг заговорили только на нем – официантка, невесть откуда взявшийся хозяин заведения и свободно отвечающий им Бессонов на пару с его другом или кем он там ему приходился. Они все – все, блин, без исключения то и дело обменивались бесконечными бугристыми фразами, которые я воспринимала лишь как набор протяжных междометий и раздувшихся от восторгов гласных. Я подозревала, что разговор давно вышел за пределы стандартного общения с посетителями и перешел на другой уровень межгалактических связей. Мною не исследованный.
В мои уши втекали иностранные слова и беспрепятственно оттуда же и вытекали, не неся с собой ни капли информации.
Хозяин ресторана – пожилой мужчина, сверкал как новогодняя гирлянда, активно жестикулировал и постоянно что-то твердил на повышенных интонациях, прикладывая руки то к груди, то указывая ладонями в небо. Официантка быстро ушла, так и не отметив ничего в своем блокноте, но бросив через плечо нечто нечленораздельное, но чрезвычайно эмоциональное.
На течение разговора это никак не повлияло.
Я смотрела на это все с нескрываемым удивлением. Удивительным было хотя бы то, что Бессонов, оказывается, умел улыбаться. Причем, очень открыто и искренне. А еще его никто не перебивал, стоило ему открыть рот, как все тут же замолкали. Он говорил, не повышая голоса, размеренно и ровно, как будто точно знал, что все его слышат. И все его слышали. И тут же отвечали. Без пауз и заминок.
Наконец, словесная вакханалия прекратилась. Подошла официантка, принеся с собой две бутылки вина и закуски. Она ловко все расставила на столе и, прежде чем уйти, вновь что-то произнесла на своем. Руслан, его имя я все же выяснила в процессе вечера, поднялся и, сказав, что через минуту вернется, удалился вслед за мужчиной.