- Вероятно, хочешь уйти?
Хотела. Ровно минуту назад. Еще до того, как почувствовала прикосновение мягкой кожи к низу живота. Неторопливое скольжение по косым мышцам. С откликом в сто миллисекунд.
С полной отдачей. И таким явным ответом.
Боль. Он причинил тебе боль. Тогда. Напоминала себе. Вылавливала из недр сознания те самые воспоминания, воскрешала их, отвлекалась на образы, впечатления. Не помогало. Возвращалась. К настоящему. К едва сдерживаемому стону. Когда вверх, по груди, к шее, ключице. Мягким движением руки.
И все-таки:
- Да, - на выдохе. Нервным шепотом.
Молчание – изысканное, терпкое, выдержанное. Идеально вымеренное, сотканное из мозаики мгновений, где каждое в отдельности наносило решающий удар. По моему и без того избитому самолюбию.
- Я тебе не разрешаю, - все также ласково. Даже игриво. По внутренней стороне бедер. Все острее. С каждым последующим сантиметром. Ярче. Невыносимей.
Едва не сорвалось: «И не надо». Такое паскудно-предательское, тихое и трусливое.
В этот момент мой личный духовный баланс от осознания собственной несостоятельности ушел в глубокий минус. Возвратить его оттуда, чтобы вновь прийти к блаженному равновесию, можно было только оставшись в гордом одиночестве. Но до этого счастливого события предстояло еще плыть и плыть.
Пока же приходилось бороться с нарастающим возбуждением. Не то чтобы это было неприятным процессом, нет. По телу разлилось тугое и крепкое желание, которое буквально требовало себя как-то удовлетворить. Страшно было то, что я семимильными шагами приближалась к прозвучавшему в начале предсказанию Бессонова.
«Сегодня ты еще не раз попросишь меня об этом».
Слова сами складывались на языке в изящные фразы, полные немой мольбы. И только по средствам порядком поизносившейся силы воли, они оседали на губах, не будучи произнесенными.
Но даже я понимала, что для всего существует предел. И сколько на старайся, а на заданную высоту придется прыгнуть.
Когда холодная пряжка коснулась щиколоток, я зашипела сквозь зубы. Тут же стало очевидно, что обратного путешествия ремня по своему телу я не выдержу. Оставалось лишь гадать, на каком именно изгибе я начну непристойно орать его взять меня прямо сейчас. Немедленно. Вот на этом столе.
Но тут наступила пауза. Я замерла, ожидая продолжения.
Мне искренне хотелось верить, что в этой комнате из нас двоих не только я отчаянно маневрирую на тонком лезвии своего возбуждения. Что и говорить, для полного эффекта тут не помешала бы взаимность. Но я так старательно избегала его взгляда, так настойчиво смотрела куда угодно, лишь бы не на него. Что была полностью дезориентирована по данному вопросу.
- Разведи колени, Лиза, - его спокойный тон как-то быстро все расставил по своим местам. Никаких страстных интонаций или скрытого нетерпения. Никаких признаков, что мы находились на одном эмоциональном уровне.
Теперь я даже была не уверенна, что ему вообще интересно происходящее. Хоть немного.
- Влад… - прихватила нижнюю губу зубами. Как будто слегка прикусила его имя.
- Тс-с. Выполняй, - зазвенели кубики льда в пустом стакане. Неприлично громко в концентрированной тишине.
Конечно, выполнять, по крайней мере сразу, я ничего не собиралась, а лишь сильнее ухватилась за край стола, сжимая до ломоты дрожащие пальцы. Мое тело буквально вибрировало от одного звука его голоса, тянулось навстречу, требуя хотя бы одного, самого безобидного прикосновения. Но он держался ровно на том расстоянии, чтобы я чувствовала его близость, но при этом не могла до него дотянуться.
Пора было признать, что уже и такие мысли появились в моей голове. Сколько бы я себя не уговаривала, что все это ради невинного эксперимента с целью изучения не только моей выдержки, на деле же оказалось, полной чушью.
Но сдаваться по всем позициям пока было еще рано.
- Неужели тебе не хочется…
Чего, блин? Прикоснуться ко мне? Трахнуть меня? Можно было бы как-то и почётче сформулировать свою главную идею сегодняшнего вечера.
- Долой формальности, детка? И даже мое имя вспомнила?
- Никогда не забывала, Владислав Андреевич, - Уже на предпоследнем из многочисленных его имен, на мой живот упал кубик льда. Замер на секунду, а потом по инерции начал скользить ниже, оставляя за собой влажный след. Так что закончила я на прерывистом вдохе. – Бессонов.