Я набрала побольше воздуха и задержала дыхание. Между нами оставался небольшой кофейный столик, и это препятствие вполне подходило, чтобы чувствовать себя в относительной безопасности. Раздражало другое. Сцепив руки в крепкий замок и подперев ими подбородок, он неотрывно на меня смотрел снизу верх. Но даже это обстоятельство не помогало ощутить хоть в чем-то свое превосходство. Наоборот. Складывалось настойчивое впечатление, что я лишь попусту расходую его время. При этом в его глазах не было нетерпения, раздражения или недовольства. Ничего из этого. Лишь сдержанное уставшее спокойствие.
Он просто сидел и ждал, когда я начну ясно выражаться. Доступно и без эмоций. И это, пожалуй, было поскудней всего – стоять вот так. Словно на собеседовании в фирму своей мечты.
- Вы оплатили лечение моему отцу, - начала я.
- Поблагодари, и закончим с этим, - тут же отреагировал он, не меняя позы и не отводя взгляда. По позвоночнику пробежался холодок.
- Нет. Не надо было этого делать, - я изучала пространство за его спиной. Ночной город. Да. Идеальное решение, чтобы не сорваться на крик. – Вы не знаете моего отца и не в курсе, как ему будет лучше.
- Лиза, ты знаешь сколько человек стоит, вот как ты в данный момент, каждый день передо мной? От пятнадцати до пятидесяти. Но еще ни один не додумался сказать, что я делаю что-то не так. Они приходят с гораздо более интересными идеями и более важными проблемами, нежели у тебя. И если ты вдруг сейчас начнешь мне доказывать, что профессиональный медицинский уход чем-то хуже дворового самолечения, то, возможно, я больше не захочу тебя слушать.
Он сделал паузу. Тяжелую и внушительную.
- Никогда. Что-нибудь еще?
- Это не проблема качества предоставляемых услуг, - теперь я и заговорила, как на собеседовании фирмы своей мечты. Ровно и уверенно. Употребляя поразительно бесцветные фразы. Будто не имеющие ко мне никакого отношения. – Но своими широкими и милостивыми жестами вы доставляете мне неприятности. Может быть, вам заняться благотворительностью? Думаю, в этой сфере вы встретите гораздо больший отклик, нежели у человека, который в данный момент стоит перед вами.
Он медленно поднялся со своего места и не спеша прошелся по просторной гостиной, убрав руки в карманы брюк. В меру расслабленный, в меру учтивый. Немного задумчивый, как будто мои слова действительно произвели на него впечатление. На совсем непродолжительный срок. Потому что почти сразу же, он обернулся и тихо спросил:
- Ты, правда, думаешь, что я сделал это для тебя? Чтобы заслужить твою благодарность?
Спрятала за спину ладони. Опустила взгляд на носки своих кроссовок. Долго их разглядывала. А потом тихо цокнула языком.
- Не знаю.
Он подошел неслышно. Двумя пальцами небрежно приподнял мне голову за подбродок, заставляя смотреть ему прямо в глаза.
Так близко, словно собрался поцеловать.
Так близко, что я видела пустоту в его расширившихся зрачках.
Так близко, что я тут же вспомнила его прикосновения прошлой ночью.
Так близко… Так невыносимо близко. Что все остальное провалилось в бездонную пропасть безразличия.
Пока он не прошептал, четко выговаривая каждое слово:
- Никогда. Не обманывай. Себя.
Исчезли его пальцы с моего лица. Ворвались звуки. Мир перевернулся, сделал сальто назад и принял стабильное положение.
Бессонов отошел, взял бокал и отпил виски.
- Сосредоточься исключительно на мне и моих желаниях. Все прочие проблемы оттуда, - и он указал куда-то за окно. – Я решу самостоятельно и так, как посчитаю нужным. Не консультируясь с тобой. Это ясно?
Я с трудом кивнула.
- Да.
- Теперь, - холодно продолжил он. – Ты оденешься, спустишься в ресторан на первом этаже, закажешь ужин и поешь. Как ты это осуществишь – платно или бесплатно, за эти деньги, - его взгляд переместился на оставленные купюры на столике, - или за какие-то другие, меня не интересует. Но если через полчаса я подойду и не увижу тебя там, аппетитно жующую фирменное блюдо, пеняй на себя.
И он отвернулся, ясно давая понять, что разговор окончен.
Я стояла перед матовым стеклом дверей входа в ресторан. Чтобы в него зайти – необходимо было сделать два последних шага. И тогда бы двери автоматически разъехались передо мной, и я оказалась бы в царстве белоснежных скатертей, сияющей посуды, вышколенных официантов и меню в кожаных тисненых обложках.