— Я все еще младшая сестра Чарли, — указала она на очевидное, и я не смог не усмехнуться.
— Я осознал, что упускал, Ева. Это чертова правда. Сука-жизнь дала мне пощечину, детка. — Ее брови слегка нахмурились. — Я старею и хочу остепениться. Хочу, чтобы рядом со мной была хорошая женщина, чтобы у меня была семья, о которой я бы заботился. — Я продолжил водить пальцем по ее подбородку. — Не буду лгать, когда я впервые увидел в тебе неотразимую женщину, то моим первым желанием было переспать с тобой. Я хотел быть внутри тебя, Ева. — Я покачал головой на этих словах.
Черт, я мудак. Она резко втянула воздух и раскрыла губы, словно не могла сделать достаточно глубокий вдох. Я наклонился еще на дюйм, пока наши губы не оказались так близко, что соприкасались, когда я говорил.
— Но у меня не было интимных отношений с женщиной несколько лет, детка. Это самая большая правда. — Я смотрел ей прямо в глаза. — И хотеть тебя, но не быть в состоянии сказать тебе это было чертовски сложно. — Мое сердце забилось быстрее, разнося по венам адреналин. — Я дрочил на тебя столько раз, Ева, просто думая о том, насколько ты прекрасна и как я хочу, чтобы ты была моей. — Она вздохнула, и я нашел в этом удовлетворение. — Могу признать, что был идиотом и слишком боялся сделать первый шаг. Могу признать, что был в стороне, чтобы не раскачивать лодку с тобой и Чарли. — Теперь она вздохнула медленно, но я видел, что она начала осознавать мои слова. — Могу признать, что не рассказывать о своих чувствах было самой огромной гребаной ошибкой в моей жизни.
— Декс, — прошептала она, ее теплое, сладкое дыхание коснулась моих губ, и мой член стал еще тверже. — Я тоже оставалась в стороне, не была честна с собой и тобой.
Боже, я так чертовски сильно хотел ее в своей жизни.
— Есть только одна женщина, которую я хочу видеть рядом с собой до конца жизни, Ева. — Я скользнул пальцем выше и теперь касался ее нижней губы. — Есть только одна женщина, которую я хочу видеть матерью моих детей. — Я продолжил поглаживания ее полной губы.
Я был сосредоточен на этом занятии. Когда она кончиком языка задела подушечку моего пальца, то подумал, что кончу прямо на этом месте. Господи.
— Это чистое сумасшествие, — сказала она без какого-либо огня или эмоций.
— Но еще это правильно, Ева, детка.
Она ничего не сказала, но ей и не нужно было. Это было нечто дикое, неизведанное и чертовски приятное. Черт, я еще не был внутри нее, но уже знал, что это будет лучшее ощущение в мире.
— Что, если я не хочу этого, чем бы это ни было?
Я следил за движением ее губ, пока она говорила.
— Ты не хочешь этого? Не хочешь меня?
Она покачала головой, но ничего не сказала. Я ухмыльнулся, но не от удивления.
— Ты утверждаешь, что не хочешь этого. — Я наклонился ближе. — Но мы оба знаем, что это чертова ложь. — Я глубоко вдохнул, улавливая ее сладкий аромат. — Готов поспорить, если дотронусь рукой между твои ног, ты будешь мокрая для меня, Ева. — Я слегка отстранился, чтобы она могла смотреть мне в глаза. — Ты мокрая для меня, Ева? — я не мог удержать низкого рычания при мысли, что она была готова принять меня в свое тело.
— Ты не думаешь, что это немного быстро? — мягко спросила она и сглотнула, определенно пытаясь звучать разумно.
Черт, я был рад, что один из нас был в состоянии думать. Я же был твердым и готовым взять ее прямо у этого дома.
— Я знаю тебя много лет, — пробормотал я и снова посмотрел на ее губы.
Черт, я хочу поцеловать ее.
— Это никогда не было вот так, Декс.
— Однако должно было, — я закрыл глаза и застонал. — Скажи мое имя еще раз.
Она молчала, и я снова посмотрел на нее.
— Мне нравится слышать, как ты его произносишь. — Я чувствовал, как моего лица касалось ее дыхание.
Она не говорила в течение долгих секунд, но это не была проблемой. Я готов был ждать ее всю оставшуюся жизнь.
— Декс, нам надо остановиться, — сказала она, но в ее словах не было эмоций, она говорила их несерьезно.
— Если ты действительно хочешь, чтобы я остановился, то должна сказать мне правду, Ева. Никакой чертовой лжи, если ты не хочешь меня, не хочешь этого…
— Чего именно этого, Декс? — спросила она, обрывая меня.
Я поднял руку и убрал длинную прядь с ее шеи.
— Я хочу тебя, Ева, чтобы ты вся целиком принадлежала мне. Только мне.
Я провел пальцем по ее горлу, ее пульс дико бился за ухом как показатель того, насколько она была на взводе.
— И ты только сейчас осознал это? — прошептала она.
Я медленно покачал головой и прижался к ее животу своим твердым членом.