Странная, непереводимая печаль охватила Молли. Тихий, залитый кровью мужчина перед ней был частью худшего дня в её жизни, но каким-то образом она всё ещё жалела его. Теперь она поняла, что монстрами не рождаются, их создают. Во всяком случае, в катастрофическом случае Рока. Это было сложное прощание, но то, чего хотела её душа. Молли наконец нашла способ выразить это словами.
- Нам нужно отвезти вас в больницу. Есть две машины. Том может взять детей в нашу, а я… я могу взять вас в другую, - заикаясь, пробормотала она.
В глазах Рока появился блеск, сопровождаемый лёгким изгибом в уголках его губ. Его пульс ускорился, а душа затрепетала.
За всю его жизнь слова Молли были первыми, кто заставил его почувствовать, что кто-то действительно беспокоится о нём. Он был благодарен, что наконец смог оценить, как ощущается чья-то забота. Даже если это исходило от незнакомца. Даже если это было мимолётным. Он всё ещё был благодарен.
Это был величайший подарок, который ему когда-либо дарили.
Это было тёплое и полезное чувство.
Это было прикосновение, которое, как он знал, он больше никогда не почувствует.
- Я буду в порядке. Просто позаботьтесь о ребёнке вместо меня, - сказал он.
Слёзы текли по его лицу, когда Рок смотрел в потерянные глаза мальчика.
Его собственные глаза.
И снова Рок увидел себя в Донни. Бесконечное накопление боли и печали, которые он пережил, не должно было быть таким для этого ребёнка. Рок знал, что у него нет другого шанса, но больше всего он чувствовал, что не заслуживает его. Но когда он посмотрел на обгоревшего маленького мальчика, он понял, что это сделал Донни.
- Нет, вы… вы помогли нам. Я знаю, вы этого не хотели. Нам нужно доставить вас…
- Просто идите! - Рок взревел.
У него больше не было сил кричать, поэтому он надеялся, что Молли его просто выслушает.
- И что вы собираетесь делать?! Просто лечь здесь и умереть?!
Рок оглянулся мимо детской площадки на заходящее солнце. Светлого времени оставалось ещё около часа.
- Нет. Я собираюсь кое-что сделать…
Рок кашлянул ещё кровью. Он вытер губы предплечьем, но его рука была настолько окровавлена, что это только ещё больше испортило его лицо.
- Я сделаю то, чего мне никогда раньше не приходилось делать.
Слёзы полились из глаз Молли. Она не хотела его спрашивать. Она не хотела слышать или видеть что-то ещё, что причиняло ей боль. Её челюсть стучала, поскольку она едва смогла произнести вопрос.
- Так что вы будете делать?
Рок отвернулся от живописного места и посмотрел в глаза Молли.
- Играть.
Кровь скопилась в верхней части горки. Её было так много, что она даже начала стекать. Длинные полосы тёплого красного цвета уже покрыли жёлтый пластик у ног Рока. Он посмотрел через забор на мёртвую собаку, завёрнутую в футболку, на другой стороне.
Было ощущение, будто много лет назад он выпустил гончих на детей. Вид сломанного пса вызвал у него отвращение. После того, как он вырвался из кокона Джеральдин, этот поступок показался ему чуждым. Человек, обитавший в песчаной клетке, марионетка зла, официально умер.
Когда его взгляд был направлен на труп животного, Рок понял, что в его слишком массивном теле появились отверстия.
- Крысы, - проворчал он.
Всё ещё сжимая живот окровавленной рукой, Рок отвернулся от животного к длинным, протянувшимся вдаль перекладинам турника.
Рок прижал свою искалеченную руку и здоровую руку к перекладине перед собой. Когда он качнулся вперёд, у него вырвался стон. Достигнув следующей перекладины, острая боль пронзила всю его середину. Тем не менее, он снова качнулся вперёд, схватив окровавленными пальцами следующую металлическую балку.
Когда он попытался удержаться и дойти до третьей перекладины, его окровавленная хватка поддалась. Рок уже был слишком велик для игрушки, поэтому падение было недолгим. Но когда его раненая спина ударилась о песок, он всё равно почувствовал это.
- Ай! - завопил он.
Он не мог не издать ещё одно рычание боли и раздражения. Но пока Рок лежал на спине и смотрел в небо, за его первыми проклятиями последовало что-то ещё. Что-то неожиданное.
Смех.
Он впал в очередной приступ кашля, слюни и кровь брызнули по его губам и потекли по подбородку. Боль всё ещё отражалась внутри него, но он никогда раньше не позволял этому остановить себя. Рок заставил себя сесть. Удивительная малиновая ухмылка осталась на его лице, сияя в угасающих лучах солнечного света.
Он взглянул на качели и пробормотал про себя:
- А вот это могло бы иметь немного больше смысла.