- Сеейчас Дик приеедет и решиим.
- Кто такой Дик?
- Он скоро будет, - вновь взял разговор в свои руки плешивый.
- Тебя хоть как зовут, гордый сын польского народа?
- Что, так заметно, что я поляк? - делано изумился очкарик.
- Акцент у тебя специфический, трудно спутать, - кисло улыбнулся я.
- Янек, можешь звать меня так или просто Яном.
- Как героя из 'четырех танкистов и собаки'?
- Да, именно так.
- Ну а меня можете звать...
- Мы знаем, кто ты такой! - зло перебила меня Жанна. Моё присутствие её явно нервировало. - Убийца, душегуб и урод!
Не успела она придумать, чем еще меня оскорбить, как в темном окне мелькнул свет фар подъезжающего автомобиля, и через минуту к нам в комнату вошел, смахивая воду с дорогой кожаной куртки, невысокий, но крепкий лысый субъект. Мельком взглянув на меня, он поинтересовался у Янека на чистом английском языке о детях. По крайней мере слово 'babies' я узнал. Очкарик что-то быстро ему заговорил, местами давая голос толстухе.
Их разговор длился не долго, через несколько фраз Жанна выхватила из складок своей одежды мобильный телефон и начала куда-то названивать. Несколько коротких звонков и она, как полноправный сержант, доложила своему командиру о выполненной работе. Было забавно наблюдать со стороны за соблюдением этой своеобразной субординации.
- Сейчас Вику увезут, - вновь на русском обратился ко мне Ян. - Хочешь попрощаться?
- Куда увезут?
- К родителям. Настоящим. Заказ давно оплачен, и сегодня до рассвета её нужно попытаться успеть вывезти из Норвегии.
- Как?
- А это не твоего ума дело! - не смогла смолчать бывшая метательница ядра.
- Жанна, не начинай! Лучше подготовь машину, - перебил её Янек, и рыжая бестия, фыркая, вышла из комнаты прочь. Когда её могучее тело скрылось за дверным проёмом, поляк махнул мне рукой. - Пойдём.
Мы вышли в темный, освещаемый лишь одной тусклой лампочкой гараж, где на заднем сидении БМВ, словно ангелочки, спали умаявшиеся за день дети. Я с грустью смотрел на эти счастливые в сонном беспамятстве мордашки, и представлял лицо той, единственной моей девочки, которое уже никогда я в этом мире не увижу. Мои кулаки мгновенно сжались, желваки заиграли на моих висках, вновь захотелось крушить и рвать всё, что попадется в руки.
Выдохнув, я попытался успокоиться, глядя на красивые личики детишек. Но тут по лицу Фати прошла волна, с него моментально сошла с улыбка. Девочка начала крутиться и вертеться, вскрикивая от ужаса, увиденного во сне. И как по команде кричать начали все. Несколько секунд и крик превратился в плачь. Что-то, практически про себя, бормоча, дети переживали ужасный кошмар.
Я взял ближайшую ко мне Вику и прижал к груди. Девочка, на секунду открыв глаза, улыбнулась, и, прошептав: 'Дядя Витя', уткнулась в меня, тут же успокоившись. Успокоился и я.
Неожиданно рядом оказалась Жанна. Нырнув на заднее сидение 'бехи', она запела удивительно мелодичным голосом колыбельную, одновременно поглаживая малышей по головкам, каждым движением принося им покой и умиротворение. Не прошло и двух минут, как в автомобиле раздавалось дружное сопение.
- Давай мне её, - прошептала толстуха, выбравшись наружу. - Нас уже должны ждать.
- Кто?
- Это не моя тайна, - на удивление миролюбиво ответила Жанна, принимая на руки девочку. - Если Ричард решить тебя во всё посвятить, то ты и так всё узнаешь.
- Не задерживайся, - обратился к ней Ян. - До утра надо будет придумать, где укрыть детей.
- А по Акселю, разве еще не решили?
- Нет. Родители пока деньги на него собирают, у них по плану время до послезавтра было.
- Значит надо торопить. После выходки этого, - Жанна кивнула на меня, - рядом с малышами находиться опасно.
- Какие деньги, какой выкуп? Вы о чем вообще?
- Сейчас всё поймешь, пойдем к Дику.
Дождавшись отъезда рыжей бестии вместе с Викой на Рендж Ровере, мы вернулись в полутёмную комнату, изображающую здесь офис, где тихо между собой переговаривались лысый тип и коп. Увидев нас, они резко замолчали, а лысый указал рукой на туже скамейку, на которой я до этого и сидел.
- Янек, я не понял, вы что, детей продаёте? - проигнорировав жест 'босса' я остался стоять в дверях.
- Нет, конечно. Мы детей возвращаем родителям. Настоящим родителям.
- Предварительно собрав с них лишнюю сотню шекелей?
- А как иначе? - искренне удивился поляк. - Чтобы ребенка вернуть, его для начала надо из приёмной семьи украсть. А это уголовное преступление. Плюс ребенка нужно из страны вывезти, а это тоже не так легко. Родители просто оплачивают нашу работу, наше время и наш риск, вот и всё.