- Охренеть...
- Теперь понимаешь, что просто идти против системы тут очень опасно? Когда крутятся такие деньги - всех несогласных попросту перемалывает. Поэтому мы и вынуждены брать с родителей аванс, для организации похищения детей.
- А зачем вы этим вообще занялись?
- Зачем? - поляк на секунду задумался. - Понимаешь, не ты один понёс утрату. Да, мы знаем о тебе практически всё, что известно полиции, спасибо Люку. Тебе повезло, что ты влез в ту семью, за которой мы уже давно наблюдали. Заказ на Вику поступил месяц назад, и мы тщательно прорабатывали план. А тут появился ты и спутал все карты. Потеряв дочь, ты решился на убийство, мы же пошли другим путём.
- Почему?
- А что изменит убийство рядовых винтиков этой сложной машины? Ты убил этих, но их еще сотни тысяч. Всех не убьешь.
- Значит надо метить в верхушку.
- Ты про Брейвика слышал? - скептически усмехнулся Ян.
- А он тут причём? Он же против исламских эмигрантов выступал?
- Больше верь газетам и телевизору. Если он был против эмигрантов, то почему не убил ни одного из них?
- Не знаю, - честно ответил я. - Этой темой вообще не интересовался. У меня своих проблем в то время хватало.
Ричард вновь выдал нам с Янеком по пиву и устроился рядом с поляком, внимательно глядя на меня.
- Брейвика в четыре года изъяли из родной семьи, и в четыре же года в первый раз изнасиловали. По различным оценкам, всего до совершеннолетия. Он подвергался насилию больше сотни раз.
- А причем тут расстрел какого-то молодежного лагеря?
- При том, что он убивал членов Рабочей партии Норвегии, стоящей у руля государства уже не одно десятилетие, а Берневар любимое детище этой партии. И что?
- В смысле? - я открыл новую бутылку.
- Ты про это знал, до общения с нами?
- Нет.
- Вот именно. Реальные его мотивы завуалировали под месть эмигрантам, а реальные проблемы заретушировали. И всё идет попрежнему.
- И что делать?
- Что и мы - спасать детей и возвращать их родителям. Потому что своих нам уже не спасти. Мы опоздали, - Ян грустно поглядел на свои руки. - Вон Люк, женился на девушке из Киева, по имени Галина. Любил. Носил на руках. Она родила ему троих замечательных детишек. И жили бы они и дальше счастливо, но кто-то из соседей донёс, что она на детей прикрикивает. Пришли соцслужбы, попытались забрать детей, пока Люк был на работе. Но Галина силой выставила их из дома, погрузила детей в автомобиль и попыталась уехать куда подальше. За ней организовали погоню. И в результате она не справилась с управлением и вылетела с дороги прямо в один из фиордов. Никто не выжил.
Сам Люк сидел в этот момент, чернее тучи, молча слушая рассказ поляка.
- Или вот Ричард, - Ян кивнул на лысого соседа. - Пятнадцать лет назад перебрался сюда с шестилетней дочерью. Жена за год до этого умерла от рака, и они попытались поменять обстановку, чтобы легче перенести утрату. Здесь в одной из закусочных какой-то урод полез маленькой девочке под юбку прямо на глазах у отца. Ричард сорвался и затоптал педофила до смерти, в результате загремев в местную тюрьму на двенадцать лет. Пока он сидел, его дочь пошла по рукам, и когда ей было тринадцать - она покончила с собой. Не смогла вынести всего, что с ней произошло.
Янек только сейчас откупорил новую бутылку, приложился к ней, задумчиво глядя на меня.
- Теперь ты понимаешь, что каждый из нас испытал ровно то же, что и ты. Мы отлично понимаем тебя. И поверь, я всё бы отдал, чтобы лично выпустить кишки тому, кто сделал из моего сына инвалида, сломав ему позвоночник ради лишних пары тысяч евро в месяц.
Часть Вторая 'Сумерки'
Глава 9
Два месяца пролетели незаметно.
И дело было не в безумной череде событий, заставляющих отвлечься от бытия, нет. Дело было в алкоголе.
Моё существование напоминало проспиртованный сон. Проснувшись, я пил всё, что попадалось под руку, и чем меня снабжали. Если попадалось пиво - пил пиво, если виски - то виски, а если в моих руках оказывался местный самогон, то в дело шел и он.
Надо отдать должное Янеку и компании, в те дни они от меня не отвернулись, и всячески потакали. Хотя я уверен, что кое-кто, не будем тыкать пальцем на эту полноватую женщину, был бы рад, если бы я наложил на себя руки. А ведь попытки такие я предпринимал. Раза два я глотал целую пачку снотворного, но в результате отсыпался лишь пару суток. В пьяном угаре я попытался вскрыть вены, располосовав себе левое запястье. Сколько вокруг было крови - жуть, но меня опять спасли. Ричард услышал, что я, до этого немного буянящий у себя в комнате, затих, и пошел проведать беспокойного подопечного.