Эти мысли я от себя обычно гнал. Именно поэтому я и набирался алкоголем в те пьяные месяцы. Ну а сегодня уйти на встречу к Бахусу был не выход. Где-то внутри я твердо знал - нужно решить для себя всё окончательно и бесповоротно. 'Сомнения ведут лишь в ад', не помню, у кого я слышал эту мудрость. А может быть, я только что сам её придумал, не знаю. Да и неважно это...
Что меня тут держит?
Погибшего ребенка не вернешь, а месть осуществлена. Мне чуть больше тридцати, я здоровый, крепкий мужик, неужели я не найду себе женщину, и не смогу зачать еще детей? Многие и в намного поздние года начинали жизнь сначала. У меня есть польский паспорт, с ним я могу устроиться в любой стране Евросоюза, хоть в Голландии, хоть в Чехии, да хоть в той же Румынии. Но я всё еще тут. Почему?
Ответ на этот вопрос пришел ко мне только под утро.
Всё оказалось очень просто - я не хочу. Я не хочу уезжать. Я не хочу начинать нормальную жизнь. Я вообще уже ничего не хочу в этой жизни. Ничего абсолютно.
Я сделал ужасный поступок. Я совершил его, полностью осознавая, что творю. И с этим осознанием мне необходимо дальше жить. А как с этим жить нормально? Как ласкать женщину и помнить, как другую женщину ты пускал на ремни острым кухонным ножом, как ты отрубал ей пальцы и прижигал о раскаленную сковородку? Забыть? Хрен два ты это забудешь. Её крик до сих пор стоит у меня в ушах.
Откровенно говоря - меня устраивает всё, что твориться вокруг. Я плыву по течению и особо не заморачиваюсь ничем. Да, мы, по сути, вне закона. Плевать. Так даже интереснее.
Ну а заснул я только в пятом часу утра. Как будто только глаза закрыл - и запищал будильник. Шесть ноль ноль на циферблате. Пора.
Поднявшись и умывшись, через пятнадцать минут я уже сидел за столом внизу на кухне. Ричард доготавливал на плите завтрак - сосиски с омлетом.
Поблагодарив его за поставленную под мой нос порцию (я с удивлением обнаружил, что понимаю его английский всё лучше и лучше), моя персона принялась за еду. Когда я приканчивал кружку крепкого кофе, к дому подъехал автомобиль, а через минуту на кухню, излучая мороз, вошли Жанна и Янек.
Я давно подозревал их в сожительстве, но открыто никогда не спрашивал. Да и они никогда на эту тему не распространялись, а раз так, то дело это не моё. Захотят - поделятся, а не захотят - так тому и быть.
- Готовы? - спросила Жанна, плюхаясь на стул, даже не сняв свой пуховик.
- Вполне, - ответил я, допив последние капли кофе.
- Значит, действуем по плану, - мгновенно оседлал свою тему Ян, - Мы втроем, Виктор, Жанна и я, проводим акцию, а Ричард на прикрытии. Ничего не поменялось?
- Да вроде нет, - пожал я плечами.
- Ну и хорошо, выдвигаемся.
Выехали на двух автомобилях - маленьком электромобильчике Нисан и большом джипе Фольксваген с немецкими номерами. На первом, как ни странно, мы втроём, а на втором - Ричард.
- Знаешь, - заговорил Янек, когда мы уже довольно далеко отъехали от 'базы', - я вчера посмотрел оба фильма про которые мы говорили недавно.
- 'Брат' что ли?
- Да, 'Брат' и 'Брат 2'. Они оставили у меня очень странное впечатление.
- Почему?
- Там очень неоднозначный герой, - Ян даже наморщил лоб, пытаясь подобрать слова. - Вот смотри, в фильмах у Тарантино или Гая Ричи, кстати, знаешь их?
- Наслышан.
- Так вот, у них фильмы тоже про бандитов и преступников. Порой, даже очень обаятельных преступников. Но! - Ян выделил это, - Там на протяжении всех фильмов ты не забываешь, что смотришь на мерзавцев и тварей. Да, иногда принципиальных и в некоторых аспектах хороших, но тварей.
- Ну а в 'Брате'?
- А в 'Брате' не так. Главный герой преподнесен как хороший парень. Хороший парень, творящий очень ужасные вещи.
- В смысле?
- Он убивает, не особо задумываясь, тех, на кого покажет старший брат. Ему достаточно объяснить, что этим он делает хорошее дело. И он до конца уверен, что убивая очередного человека, порой случайного, он остается положительным героем. У него нет в голове преграды, которая останавливает и заставляет задуматься. Он не думает, он просто нажимает спуск и, даже если гибнет невиновный, этот Данила об этом больше никогда не переживает, как будто и не было ничего. Он не может решить проблемы другим способом, кроме как оружием. Он глубоко ущербен.
- Даже так?
- А как иначе? Этот Данила ко всему прочему не может устроить свою личную жизнь. Женщина, водительница троллейбуса, с ним только изменяла мужу, развлекалась, но не поехала всё бросив, когда он попросил. Тусовщица была с ним только из-за денег, ну а про проститутку в Америке вообще молчу. Если бы он её смертельно не подставил под проблемы - она с ним рядом ни за что не была бы.