Практически одновременно с торфохимическим заводом в городе поднялся и «традиционный» механический завод — на котором поначалу просто ремонтировалось все, что в городе и окрестностях ломалось из техники. Но довольно скоро на заводе начали делать (по заказу старого приятеля и одноклассника Вовки Лемми Клее) башни подъемных кранов и конструкции лифтовых шахт — а чуть погодя началось производство и самих лифтов. Очень потому что хотел Вова это производство к себе заполучить — а как только лифтовое оборудование стало делаться во Владимире, дома в городе (новые, конечно) стали ставиться минимум пятиэтажные.
Как раз к этому времени в город дотянулась железная дорога из Александрова (пока еще узкоколейная) и в город, где наблюдалось «изобилие электричества», потянулись новые заводы и фабрики. Электричества в городе для промышленности действительно было «изобилие»: генераторы химзавода ведь работали по двадцать четыре часа в сутки — в отличие от завода механического и запущенного чуть позже «Завода дорожных машин», так что Володя — силами присланных Ходаном двух мастеров — поднял на крутом берегу Клязьмы гидроаккумулирующую электростанцию с перепадом высоты чуть больше тридцати метров и мощностью в десять мегаватт. Так что «в рабочий полдень» заводы могли получить уже до девятнадцати мегаватт мощности.
Девятнадцать мегаватт — это очень даже прилично, но то ли кто-то в Госплане просчитался, то ли некоторые несознательные инженеры плохо рассчитали свои грядущие потребности — так что очень скоро встал вопрос о строительстве в городе и отдельной электростанции. Правда пришлось для обеспечения электростанции топливом еще четыре поселка торфокопателей выстроить и прилично расширить торфохимический завод, но хуже-то от этого не стало! И выросли потихоньку во Владимире новые заводы: по выпуску типографских машин, часовой, измерительных приборов (ведь спидометр для автомобиля — прибор именно измерительный), поднялись завод швейных машин и швейная фабрика, даже собственная верфь появилась: ведь поначалу основным транспортом были расшивы-рязанки, а теперь по Клязьме бегали самоходные баржи-владимирки. На двадцатитонных-то рязанках торфа на химзавод не натаскаешься, а владимирка таскает уже по полтораста тонн.
Затем город «застыл» лет на двадцать. Население-то как бы и росло, но молодежь по окончании школ и технических училищ большей частью город покидала, находя новые и перспективные места будущей работы. Но когда четыре года назад Гриша Кабулов решил, что новую атомную электростанцию лучше всего строить именно возле Владимира…
Новую АЭС было решено выстроить километрах в пятнадцати от Владимира. А для того, чтобы электростанция работала спокойно, в семи километрах от города стала строиться электростанция уже гидроаккумулирующая: там удачный «холмик» располагался, возвышающийся над Клязьмой на целых девяносто метров. Два представителя «конкурирующих потомственных кланов гидростроителей» — Степан Потехов вместе с женой Светланой Олеховой — намеревались там поставить полугигаваттную электростанцию, которая позволит даже трем реакторам АЭС каждый мощностью по триста мегаватт работать с полной нагрузкой без перерывов, и уже немало в своих намерениях преуспели. И все выглядело хорошо, вот только «атомщики» почему-то дергались…
Когда в семье все ее члены заняты одним делом, разговоры на различных семейных посиделках почему-то быстро сворачивают на «производственные вопросы». Не стало исключением и празднование дня рождения Андрея Голубева.
— Ну, допустим, проблему радиационного распухания конструкции мы уже решили, — ответил Андрей на вопрос Даши.
— Не решили, а купировали, причем через одно заднее место, — возразил ему Виктор. — Насколько я понял, вы просто прикрыли изнутри корпус экранами из урано-ториевого сплава, а это мало что увеличило диаметр реактора на полметра, так еще и потребовало замены экранов каждые полгода. То есть теперь в корпус нужно и машины для этой работы воткнуть, и реактор каждые полгода останавливать.
— Это как раз не проблема. Механизмы уже все сделаны, а реактор всяко минимум раз в год на перегрузку топлива останавливать надо.
— Не раз в год, а раз в полтора года… но мне опять проект переделывать! Я же из-за ваших хотелок вот уже пятый год строительство начать не могу! — Витя сейчас руководил всеми «атомными» стройками и его сильно угнетало то, что проект корпуса реакторного зала для реактора на быстрых нейтронах ему приходится переделывать вот уже пятый раз подряд.