Скарлетт засмеялась и показала ей свой безымянный палец со сверкающим перстеньком.
— Какая прелесть! — воскликнула Сьюлен, а Мамушка недовольно поинтересовалась, чей это подарок.
— Его мне подарила младшая сестра миссис Макинтош Элеонора Берлтон.
Мамушка все равно осталась недовольной Скарлетт.
— Нельзя принимать такие дорогие подарки, — наставительно заметила она, — а то еще чего доброго, эти Макинтоши подумают, что мы бедные.
— Но ведь она сделала этот подарок от чистого сердца, она очень красивая женщина.
— Все равно она из Макинтошей, — заметила Мамушка, хоть в глаза не видела Элеонору Берлтон.
— Ты ничего не понимаешь, Мамушка, — обиделась Скарлетт, — она очень хорошая и относилась ко мне лучше всех.
— Все Макинтоши одинаковые, — приговаривала Мамушка, укладывая Скарлетт волосы.
Мамушке, конечно же, не терпелось узнать, как провела время Скарлетт, находясь в усадьбе Макинтошей. Но гордость не позволяла ей спрашивать это.
А Скарлетт, словно бы испытывая терпение служанки, отделывалась невразумительными ответами, а спрашивать напрямую Мамушка не решалась.
Скарлетт расспрашивала о том, что произошло в Таре в ее отсутствие. Мамушке, собственно говоря, и похвалиться-то было нечем. Ведь жизнь в Таре текла размеренно, и за несколько дней не могло случиться ничего такого, что бы стоило рассказать.
Но тут Мамушка вспомнила: как раз вчера Эллин закончила большую вышивку и служанка принялась расписывать красоты этой последней работы миссис Эллин.
И тогда Скарлетт невпопад сказала:
— Мамушка, а у Макинтошей такие красивые картины, ты даже не можешь себе представить!
— Какие еще картины? У нас тоже есть картины.
— Нет, у нас таких нет. У них все картины в золотых рамах и очень красивые.
— А что толку с этих картин? — заметила Мамушка, но Скарлетт не обратила на ее слова никакого внимания.
— А еще у них такое столовое серебро! Такие сервизы, что просто загляденье!
— И у нас хорошая посуда, — словно бы пыталась оправдаться за своих хозяев Мамушка. — Правда, его забывают чистить, но я за этим буду следить пристально.
— Мамушка, а еще у Макинтошей есть парк, а в парке пруд. По нему плавают лебеди, белые и черные. Ты когда-нибудь видела черных лебедей?
— Черных не видела, — призналась Мамушка, — но по-моему, белые куда лучше.
— А у них есть и белые и черные, совсем как люди, ведь они тоже бывают белые и черные.
Мамушка задумалась над таким странным выводом, сделанным Скарлетт из увиденного.
— А скажи, у них много прислуги в доме? — поинтересовалась Мамушка.
— Да у них целых три лакея.
— Ничего, — сказала Мамушка, — наш Порк стоит целых трех.
— Зато у нас нет оранжереи, — сказала Скарлетт.
— А что это такое?
— Ну, такой застекленный дом. В нем стеклянные стены, стеклянный потолок и растут всякие пальмы, цветы. Ты таких, наверное, не видела.
— А к чему все это? — вполне резонно заметила Мамушка, — проку от этого никакого.
— Как это нет проку? Миссис Макинтош срезает цветы, и они с садовником составляют букеты, ставят их в вазы и украшают дом. Это так красиво, Мамушка!
— Ну и что, на наших клумбах тоже растут прекрасные цветы, а на кустах много роз.
В общем, как ни старалась Скарлетт, она так и не смогла убедить Мамушку, что у Макинтошей прекрасное имение и образцовые слуги.
Мамушка была свято уверена, что дома, лучшего чем Тара, нет на целом свете.
— А еще у Макинтошей было очень много гостей.
— Сколько?
— Ну, знаешь… — Скарлетт задумалась. — Была миссис Элеонора, потом мисс Клеопатра и ее жених мистер Рональд Киссинджер. Они все очень хорошие люди.
— А как они относились к тебе, Скарлетт? — поинтересовалась служанка.
— Очень хорошо. Миссис Элеонора гуляла со мной, рассказывала мне о чужедальних краях, рассказывала о том, как она жила там, как она плавала на большом корабле через океан. Это были очень интересные разговоры.
— А как себя вела миссис Макинтош, она ничем не обижала тебя и не поучала?
— Нет, миссис Макинтош была очень гостеприимна, она тоже со мной разговаривала обо всякой всячине, показывала мне свой дом, оранжерею, обо всем рассказывала и приглашала еще в гости.
— Так что, Скарлетт, в имении Макинтошей тебе нравится больше, чем в Таре?
— Да нет, Мамушка, что ты, дома куда лучше! Я здесь могу пойти, куда хочу, с кем угодно разговаривать, могу вести себя так, как хочу. А там я чувствовала себя немного неловко, я все время боялась, что сделаю какую-нибудь оплошность и все будут смеяться.