Наконец, когда они отошли от дома на пару миль, Геркулес решил, что для доктора Фонтейна уже достаточно мучений, а, может быть его гнев прошел, потому что страдала и ни в чем не повинная Скарлетт и его, в целом, хороший и справедливый хозяин.
Мельком взглянув на траву, Геркулес сорвал пучок голубых цветов, которые попадались им на всем пути. Это был один из многочисленных сорняков, которые работники вырывали на хлопковых плантациях на каждом шагу.
Геркулес протянул эти цветы с маленькими корешками доктору Фонтейну и, не глядя на него, повернулся и пошел по направлению к дому, предоставив всем остальным следовать за ним, если они этого захотят.
Когда все вернулись домой, доктор Фонтейн пожал руку Джеральду О’Хара.
— Я благодарен вам за содействие, надеюсь, что это будет иметь хоть какой-то смысл.
Джеральд О’Хара неопределенно пожал плечами.
— Я помог вам чем мог. Но мне кажется, что это не то растение. Боюсь, как бы Геркулес не обманул нас.
— Не важно, даже отрицательный результат имеет смысл, — сказал доктор Фонтейн и отправился на кухню поблагодарить Геркулеса.
Он был очень вежлив, хотя во взгляде сквозила насмешливость. Но Геркулеса там не было.
Небрежно бросив цветы на сиденье своей двуколки, доктор Фонтейн отбыл обратно к себе домой.
А Геркулес вернулся на кухню готовить еду. Он был все еще в мрачном настроении и разговаривал с миссис О’Хара тоном непокорного слуги.
И прошло довольно много времени, прежде чем вернулось их взаиморасположение друг к другу.
Конечно же в корнях голубых цветов не оказалось никаких чудодейственных свойств, как старательно не исследовал их доктор Фонтейн.
Но на это у Геркулеса было убедительное объяснение: колдовство, рассказанное другим людям, теряет силу.
Мистер О’Хара, конечно же считал, что Геркулес обманул и его, и доктора, но признаваться ему не хотелось. Время от времени он и миссис О’Хара тайком расспрашивали своих рабов по одному о корне. Те отвечали недоверчивыми взглядами, некоторые говорили, что не знают, другие отвечали, что никогда не слышали о таком корне.
Рабы говорили так, словно бы вся округа не знала о несчастье, случившемся со Скарлетт и о ее чудодейственном выздоровлении. И только один из рабов, большой Сэм, привыкший относиться к своим хозяевам с доверием и знавший, что тоже безгранично доверяют ему, ответил:
— Спросите у Геркулеса, ведь он врачеватель. Он сын знаменитого колдуна, нет такой болезни, которую он не мог бы вылечить.
И потом большой Сэм добавил:
— Конечно, он не такой хороший доктор, как белые, но нас он лечит хорошо.
Через некоторое время, когда чувство обиды у супругов О’Хара и у Геркулеса прошло, хозяин в добром расположении подшучивал:
— Геркулес, когда же ты покажешь мне настоящий змеиный корень?
А тот смеялся в ответ, качал головой и смущенно отвечал:
— Но ведь я показал его вам, сэр. Разве вы забыли?
Мистер О’Хара тоже смеялся в ответ, смеялась и Эллин, вспоминая о том, как она настойчиво пыталась добиться у Геркулеса признания, где же растет чудодейственный корень.
Скарлетт тоже не была в обиде за Геркулеса за то, что ей пришлось под палящим солнцем рыскать по кустам и плантациям. Хотя тот, конечно, и не был в этом виноват, она сама увязалась за ними.
Как-то зайдя на кухню, Скарлетт завидев лукавую улыбку Геркулеса, принялась его шутливо укорять:
— А ты, Геркулес, старый плут. Помнишь, как ты обманул нас, заставил ходить столько миль по кустарникам, по полям — и все зря. Мы зашли так далеко, что отцу пришлось нести меня на руках.
Геркулес засмеялся, делая вид, что это очень смешно, когда девочка падает от усталости, изнуренная жарой и его господин, ее отец, вынужден нести свою дочь на руках.
Потом повар выпрямился, вытер свои уставшие глаза рукавом и с грустью посмотрел на Скарлетт:
— Запомни, милая колдовство никогда не продается, ни за какие блага. Ведь человек, продавший его, уже сам не колдун.
Эти слова Геркулеса запомнились Скарлетт на всю жизнь. Она сама не знала, почему они врезались в ее память. Но всегда, когда ей хотелось открыть какой-нибудь свой секрет, все равно кому — отцу, матери, Мамушке или же подруге, она вспоминала старого Геркулеса, его слова «Колдовство не продается».
Эта была спасительная фраза на все случаи жизни, которую Скарлетт любила повторять. Ведь в самом деле, колдовство перестает быть таковым, когда о нем знают все.