Но, тем не менее, она понимала, что нельзя просто лежать и покорно ждать уготованной участи, которая может оказаться крайне незавидной. Она стала шарить руками по сумкам и пакетам, надеясь найти там какое-то оружие, желательно огнестрельное и автоматическое, чрезмерно увлеклась, и своим шуршанием привлекла внимание возницы. Тот повернул голову, и увидел, что она очнулась.
Телега мгновенно остановилась. Машка, сжавшись от ужаса, поняла, что ее раскрыли, и сейчас незнакомцы в доспехах начнут делать с ней что-то. Возможно, что-то естественное, что она сумеет пережить, а возможно, что и нет. Кто их знает, этих странных людей. Вдруг они маньяки, или, что того хуже, людоеды. До сих пор, правда, Машка людоедов не встречала, но полагала, что кто-то из выживших людей, обезумев и озверев, мог докатиться и до подобного кошмара.
Она услышала, как всадники спешиваются. Их доспехи звякали металлом, сами они о чем-то тихо переговаривались. Возможно, строили планы относительно своей пленницы. Кровожадные, зверские планы.
– Не подходите, у меня ножик! – крикнула Машка, изо всех сил стараясь, чтобы ее голос звучал убедительно, и не дрожал от страха.
В телегу заглянуло сразу несколько лиц. Мужских лиц. Эти лица не показались Машке физиономиями ужасных маньяков, но внешность могла быть обманчивой.
– Кто вы такие? – спросила она. – Что вам нужно?
– Не бойтесь, – ласково обратился к ней старший из мужиков, плешивый дядя лет сорока с хвостиком неопределенной длины.
– А я и не боюсь, – соврала Машка. – Зачем вы меня похитили?
– Похитили? – удивленно переспросил высокий молодой парень, на Машкин вкус – ничего особенного, но на безрыбье, что воцарилось после конца света, вполне себе могущий считаться в меру симпатичным.
– Да, похитили, – подтвердила Машка, которая не сомневалась в том, что с ней произошло именно похищение. Ну, просто потому, что сама она, по доброй воле, в эту телегу не садилась, и никого из этих типов не знала.
– Вы ничего не помните? – спросил другой парень.
– Чего не помню? – насторожилась Машка.
– Как мы вас спасли.
– Меня?
Вновь она смутно припомнила всадников, которые налетели в самый последний момент, и, кажется, действительно спасли ее от мертвецов. Не появись они, и она уже была бы мертва. Либо валялась на траве с перегрызенным горлом, либо пополнила поголовье зомби, стала бы одной из них.
– Что-то такое припоминаю, – призналась Машка.
– На вас напали мертвецы, – стал рассказывать Виталик, который взирал на спасенную девушку влюбленными глазами. Машка показалась ему какой-то сказочной красавицей, что было неудивительно, с учетом того, что она была первой девушкой, которую он увидел за последние два месяца.
– Мы подоспели в самый последний момент, – добавил Костик. Он тоже смотрел на Машку с восторгом, и по его физиономии медленно расползалась краска.
В голове у Машки наконец-то сложилась вся картина целиком. Она подвернула ногу, не смогла бежать, едва не пошла на корм мертвецам, а затем подоспевшие незнакомцы вырвали ее из лап неминуемой гибели. После чего, очевидно, взяли с собой, что было логично. Не могли же они бросить ее валяться там, на околице деревни, кишащей нежитью.
Но почему они не вернули ее Центу и Владику? Могли же они сообразить, что она не одна, что у нее есть друзья, которые будут волноваться о ней.
А будут ли?
Машка вдруг ужасно разозлилась на своих так называемых друзей. Да им обоим было на нее наплевать. Цента только и заботило, как бы добыть всю тушенку на свете, сложить ее большой кучей и никого к той куче не подпускать. Владик тоже был хорош, только и знал, что ныл да эгоистично волновался о себе одном. Никому из этой парочки не было до нее никакого дела. И в итоге от ужасной смерти ее спасли не мнимые друзья, а чужие люди. Спасли, взяли с собой, уложили в телегу на мягком спальном мешке, и даже перевязали вывихнутую ногу. Дождалась бы она подобного обращения от Цента и Владика? Нет и еще раз нет! Цент бы не понес ее на руках, даже если бы у нее оторвало обе ноги. И Владик не понес бы, начал бы ныть, что ему доктора запретили тяжести поднимать.
– Знаете что, – вдруг произнесла Машка, и на ее лице изобразилась самая очаровательная из тех улыбок, на которые она была способна, – извините меня. Я просто очнулась и не сразу поняла, где нахожусь. И еще я хотела бы поблагодарить вас за спасение. Кто из вас спас меня?
– Я, – скромно признался Виталик, и густо покраснел.
– И я, – добавил Костик. Краснеть ему не пришлось, потому что он и так успел славно побуреть к этому моменту.